17.12.2015

«На сенняшні дзень не існуе ні адной працы, у якой паведамлялася б, якія манастыры былі ў розныя часы ў Беларуci i якія каштоўнасці (кнігі, iконы, начынне, аблачэнні і да т. п.) меліся ў тым ці іншым манастыры», – з доляю зразумелай горычы пicaў у канцы свайго жыцця М.М. Улашчык.

Сапраўды, абагульняючай працы па гэтым пытанні ў нас пакуль што няма, але асобныя манастыры апісаны. Напрыклад, Ф.Ф. Серна-Салаўевіч у кнізе «Древне-русский город Слуцк и его святыни», выдадзенай у 1896 г., aпicaў слуцкія праваслаўныя манастыры. А.П. Грыцкевіч адзначае, што аўтар напісаў сваю працу з рэлігійных пазіцый. Гэта сапраўды так, але яна каштоўная не пазіцыяй, з якой ў ей асвятляюцца рэчы i падзеі, а фактычным матэрыялам. Мы ўдзячны даследчыку ўжо хоць бы таму, што ён aпicaў Слуцк! Трайчанскі манастыр – буйнейшы цэнтр старажытнай беларускай культуры. На жаль, апісанне вельмі сціпляе. Мала сказана пра манастырскія будынкі, пра манастырскія могілкі, на якіх шмат было помнікаў слаўным у свой час дзеячам. Але хто ведаў, што з цягам часу ўсе гэта бясследна знікне з твару зямлі?

Кніга Ф.Ф. Серна-Салаўевіча «Древнерусский город Слуцк и его святыни» даўно зрабілася бібліяграфічнай рэдкасцю. Нават у Слуцкім краязнаўчым музее есць толькі фотакопія гэтага выдання. Таму есць сэнс крыху спыніцца на апісаннях слуцкіх праваслаўных манастыроў, зробленых аўтарам.

Слуцкі мужчынскі Свята-Праабражэнскі манастыр, па звестках Серна-Салаўевіча, заснаваны пры Праабражэнскай царкве ў 1600 г. У 1610 г. пры ім было створана праваслаўнае брацтва, якому «многа сур"езных i салідных паслуг» аказала слуцкая княгіня Софія Юр"еўна з роду Алелькавічаў. З 6 снежня 1677 па 29 студзеня 1678 г. у адной з келляў манастыра жыў царкоўны дзеяч і пісьменнік Дзімітрый Растоўскі (Даніла Туптала). У 1797 г. тут працавала духоўнае вучылішча, якое пазней было пераўтворана ў Слуцкую духоўную ceмінарыю. У 1840 г. семінарыя пераведзена ў Mінск. Якраз у той час у ей вучыўся будучы беларускі этнограф Павел Шпілеўскі: пачынаў, калі навучальная ўстанова знаходзілася ў Слуцку, а скончыў ужо ў Miнскy. Цяпер былая Слуцкая духоўная семінарыя аднавіла сваю работу ў Жыровічах пад Слонімам.

Працаваў у старажытным Слуцку мужчынскі Свята-Ільінскі манастыр «У былыя часы, – пicaў Серна-Салаўевіч, – у гэтым манастыры ў Лазаравую суботу адбываўся аб"яднаны з ycix цэркваў Слуцка (a IX было аж 15), з Свята-Троіцкага манастыра хрэсны ход; пасля закрыцця манастыра хрэсны ход з ycix слуцкix цэркваў накіроўваўся да драўлянай капліцы на Капыльскай вуліцы (некалі там быў Ільінскі манастыр, цяпер вуліца Урыцкага), дзе знаходзіўся абраз Увахода Гасподняга ў Іерусалім. Капліца гэта, напаў-разбураная, з абразом, існуе i зараз (да нашага часу не захавалася). Каля капліцы расла старая вярба. Галоўны святар з дыяканам ламалі галінкі вярбы i раздавалі народу; хрэсны ход вяртаўся ў Свята-Троіцкі (Трайчанскі) манастыр, дзе адбывалася ўсяночная. Гэты выдатны старажытна-праваслаўны звычай ужо не існуе ў Слуцку: ен быў адменены ўласнаю ўладаю адным святаром».

Сення цяжка вызначыць, на якім месцы існавалі Праабражэнскі i Ільінскі манастыры. Па ўскосных дадзеных, мне ўдалося высветліць, што першы з ix размяшчаўся над рэчкаю Случчу прыкладна насупраць сучаснага будынка Дома піянераў, а другі знаходзіўся на сучаснай вуліцы Урыцкага прыкладна там, дзе цяпер працуе фабрыка хімчысткі.

«Па кліравай ведамасці 1795 г., – пicaў Серна-Салаўевіч, – Cвятa-Iльiнcкi манастыр паказаны «драўляным будынкам» з трыма прастоламі. Апрача таго, была яшчэ трапезная царквы ў імя Іаана Златавуснага i асобна – Узвіжання Чэснага Крыжа… Зараз ніякіх слядоў ад гэтага манастыра не засталося, апрача драўлянага крыжа на тым месцы».

У старажытным Слуцку дзейнічаў манастыр бернардынаў. Яго будынак захаваўся да нашых дзен. Ен стаіць на сучаснай вуліцы Піянерскай у старым горадзе, над Случчу. Цяпер у iм размешчана масласырбаза. Пабудаваны манастыр бернардынаў у 1730–1735 гг. Каля яго быў мураваны касцел з арганам. Касцел разбураны ў час Вялікай Айчыннай вайны. Пад манастыром знаходзіліся грабніцы слуцкіх князеў Радзівілаў.

Важнейшым на Белай Pyci праваслаўным мужчынскім манастыром ca старажытных часоў быў слуцкі Свята-Троіцкі (Трайчанскі). Без усялякага перабольшвання можна сказаць, што гэта помнік агульнаславянскага значэння. Знішчаны ў пачатку 30-ых гадоў XX стагоддзя, але захавалася яго тэрыторыя i адзін будынак, якія пакуль што не ахоўваюцца. Манастыр размяшчаўся на цяперашняй вуліцы iмя Карла Лібкнехта (некалі прадмесце Трайчаны). Адразу за будынкам духоўнага вучылішча (цяпер у ім працуе Слуцкае медыцынскае вучылішча), за каналам размяшчаліся манастырскія могілкі, на якіх былі пахаваны слуцкія летапісцы розных стагоддзяў, беларускія епіскапы, пісьменнік Эмануіл Казачынскі, першы генерал-губернатар Беларусі і іншых далучаных да Расіі рэгіенаў Крачэтнікаў. Пахаванні на гэтых могілках рабіліся яшчэ i ў час першай сусветнай вайны.

Слуцкі Трайчанскі манастыр у XVII–XVIII стст. быў рэзідэнцыяй кіраўніцтва беларускай праваслаўнай царквы. Між іншым у манастыры было дзве царквы: зімняя і летняя. Зімняя апальвалася – даволі рэдкая з"ява.

«У якім годзе заснаваны слуцкі Свята-Tpoiцкі манастыр – невядома, – пісаў Ф.Ф. Серна-Салаўевіч. – З дакладнасцю можна толькі сказаць, што гэты манастыр існаваў ужо ў пачатку XI ст». У якасці доказаў даследчык прыводзіць такія аргументы: у пачаткў XI ст. існавала ўжо пёршая «Беларуская Тураўская епархія», якая не магла з"явіцца раней заснавання i адкрыцця хрысціянсіх цэркваў i манастыроў. Слуцк у той час уваходзіў у Тураўскае княства».

Гэты доказ не зусім пераканаўчы, бо ў Слуцку ў пачаткў XI ст. маглі быць толькі цэрквы без манастыра. А вось апошні аргумент Серна-Салаўевіча больш важкі i пераканаўчы: «Калі ў 1205 годзе… на Слуцк i суседнія з ім гарады Мазыр, Тураў, Пінск i Навагрудак напалі палякі, то ў ліку абрабаваных апошнімі цэркваў успамінаецца i слуцкі Свята-Троіцкі манастыр».

Taкім чынам, у пачатку XIII ст. слуцкі Трайчанскі манастыр ужо працаваў i ў ім было што рабаваць.

Аўтар многіх прац па гісторыі Слуцка настаўнік Іван Глебаў адзначаў, што ў яго былі звесткі пра слуцкі псалтыр XI ст. Ен, на жаль, не ўказаў, адкуль былі ў яго гэтыя звесткі, але яму нельга не верыць. Гэта быў выдатны гісторык i педагог. I. А. Глебаў працаваў у Слуцкай гімназіі ў 1890–1902 гг. За гэты час ен выдаў фундаментальную працу «Историческая записка о Слуцкой гимназии с 1617–1630–1901 гг.» i шэраг друкаваных справаздач аб рабоце гэтай навучальнай установы. Ў канцы XIX ст. прафесары Пецярбургскага універсітэта адзначалі, што выпускнікі Слуцкай гімназіі маюць веды па гісторыі на ўзроўні выпускнікоў універсітэта.

Серна-Салаўевіч сведчыць, што кіраўнікі не толькі Свята-Троіцкага манастыра, але i іншых манастыроў Слуцка прызначаліся да прыняцця Брэсцкай ўніі Kieўскім мітрапалітам без усялякай залежнасці ад тураўcкіх епархіяльных улад.

К сярэдзіне XII ст. літаратурная справа ў Тураўскім княстве (а ў яго ўваходзіў Слуцк) дасягнула значнага pocквітy. Аб гэтым сведчыць творчасць Кірылы Тураўскага.

Выдатны пісьменнік старажытнасці нарадзіўся каля 1130 г. Ен добра ведаў грэчаскую мову, візантыйскую літаратуру. Пазней быў абраны тураўскім епіскапам. Кірыла Тураўскі – аўтар шматлікіх твораў (павучэнняў, слоў, царкоўных песень). Памёр каля 1182 г. Да нас дайшлі бясспрэчна напісаныя iм восем «слоў», два павучэнні, каля дванаццаці малітваў i адзін канон.

Цяжка дапусціць, каб у Слуцку ў той час не ведалі твораў свайго епіскапа. Іх, відаць, тут перапісвалі i распаўсюджвалі ў навакольных цэрквах. Імя Кірылы Тураўскага ў той час было вядома i за межамі Тураўскага княства. Яго творчасць добра ведалі ў стольным Kieвe. I сення ўкраінцы лічаць Кірылу Тураўскага сваім пісьменнікам. Аб гэтым сведчыць «Анталогія ўкраінскай паэзіі» (Киів, 1984). Першы аўтарскі (а не ананімны) твор у гэтым выданні – «Слова ў нядзелю па вялікадні» Кірылы Тураўскага. Крыўдна, што ў «Анталогіі беларускай паэзіі» творам выдатнага пісьменніка-прапаведніка месца пакуль што не знайшлося. А нарадзіўся ж ен i дзейнічаў на тэрыторыі Беларусі. Наша паэтычная анталогія пачынаецца з твораў Францыска Скарыны i Сімяона Полацкага, якія жылі i працавалі на некалькі стагоддзяў пазней за Кірылу Тураўскага. Так механічным шляхам мы адсякаем некалькі стагоддзяў сваей літаратурнай гісторыi, збядняем i абкрадваем caмi сябе…

У другой палове XII ст. горад становіцца сталіцай удзельнага княства, якое выдзелілася са складу Турава-Пінскага.

З канца XII ст., калі памёр Кірыла Typaўcкi, i да пачатку XV ст., якім можна умоўна датаваць Слуцкі летапic (аб ім гаворка пойдзе далей), практычна ніякіх звестак пра літаратурнае жыццу ў Слуцку i на Случчыне пакуль што няма.

А.П. Грыцкевіч піша: «У 1395 годзе літоўскі вялікі князь Bітаўт перадаў Слуцк i Капыль брату польскага караля Ягайлы, князю Уладзіміру Альгердавічу…». Летапіс жа паведамляе: «На весну князь великий Витовът иде и възя землю Подольскую. А князю Володимеру Олгирдовичю, тогда бывши в Киеве, и не всхоте покоры учинити и челомь ударити великому князю Витовтy… Того жь лета на осен князь великий и Витовт выведе его ис Киева и дасть ему Копыл». Як бачым, у летапісе не сказана, што Вітаўт перадаў тады Уладзімipy Альгердавічу горад Слуцк, гаворыцца толькі пра перадачу яму Капыля.

«Капыль мае такую ж гiсторыю, як i Слуцк, – пiсаў гiсторык i публiцыст XIX ст. М. Балiнскi ў кнiзе «Старажытная Польшча», – з той толькi рознiцай, што eн мае болей раннi пачатак, бо Алелька спачатку князем Капыльскiм называўся. Замак драўляны тут быу яшчэ з часоў Ягайлы».

Хто мае больш раннi пачатак – Капыль цi Слуцк, гэта нявысветленае пытанне, але М. Балiнскi мае рацыю, калi сцвярджае, што Алелькавiчы (Алелькi) спачатку жылi у Капылi, а не ў Слуцку, i княства, якiм кipaваў Алелька, спачатку называлася не Слуцкiм, а Капыльскiм. З цягам часу яно пачало называцца Капыльска-Слуцкiм, а потым Слуцка-Капыльскiм… I тут не проста гульня у назвы. Змена найменняў княства адлюстроўвала рэчаiснасць. Вiдаць, да канца XIV ст. Слуцк усе яшчэ належаў слуцкiм князям тураўскай лiнii Рурыкавiчаў, а Капыль – Уладзiмiру Альгердавiчу. Iмя апошняга слуцкага князя Юрыя тураўскай лiнii Рурыкавiчаў упамiнаецца у 1387 г. Але мы не ведаем, калi ён памёр i калi яго горад Слуцк трапiў да Уладзiмiра Альгердавiча цi да яго нашчадкаў.

А цяпер звернемся да летапiснага фрагмента, якi адшуканы быу у Нясвiжы.

У 1867 г. П.А. Гiльтэбрандт i А.Л. Мiратворцаў у apxiвe Радзiвiлаў знайшлi, як яны паведамiлi, «маленькi ўрывак са Слуцкага летапiсу пачатку XV ст. у лацiнскай транскрыпцыi XVIII ст.». Вось гэты летапiсны фрагмент: «И зараз кнегиня град около града заложила и низина ровнаты ся и подвышаты ся почела и в коротком часе великое мнозство людзи славных, годных, можных, верных и зычливых мирян намножило ся на мешканье, и тиснути ся почали взглядом покою от неприятелев наступавших. Тая ж кнегиня церковь соборную Пресвятое Богородицы на Высоком городе названы дытынец зачавши и скончыла року 1409».

Аналiзуючы гэты невялiчкi урывак, М.М. Улашчык у сваей кнiзе узняў больш новых пытанняў, чым адказаў на ранейшыя.

Уважлiвы, квалiфiкаваны чытач, ён заўважыу ў фрагменце такiя элементы, якiя даюць падставу гаварыць i пра больш ранняе паходжанне гэтага летапiсу i пра больш позняе (аж на 100 гадоў). Даследчык сам да канца не вырашыу, якiм часам можна датаваць урывак. Ен пакiнуў вырашэнне гэтага пытання нам.

Пазнаёмлю чытачоў з аргументацыяй М.М. Улашчыка: «У летапiсе, напiсаным на мове, якой пiсалiся беларуска-лiтоўскiя летапiсы XVI ст., сустракаюцца архаiзмы, што вядуць, магчыма, нават не у пачатак XV ст., а у больш раннi перыяд. Асаблiва гэта датычыцца тэрмiнаў, якiя абазначаюць ўмацаваную i найбольш старую частку горада. У Слуцкiм летапiсе гэта частка называецца цi «дытынец» (дзядзінец), цi «град». У летапiсах прыкладна з сярэдзiны XV ст. цверда устанавiлiся тэрмiны «замак» для дзядзiнца i «места» для горада, той часткi, якая ў рускiх крынiцах называецца «пасад», слова «град» калi i сустракаецца, то у выглядзе выключэння».

Як бачым, даследчык заўважыу у фрагменце з летапicy архаiзмы, якiя «вядуць, магчыма, нават не ў пачатак XV ст., а у больш раннi перыяд».

З другога боку фрагмент, напiсаны «у транскрыпцыi XVIII ст., на мове, якой пiсалiся летапiсы XVI ст.». Вось i разбярыся, калi ж напiсаны фрагмент з летапiсу: у пачатку XV цi у XVI ст.

«Гiльтэбрандт i Мiратворцаў, – працягвае Улашчык, – вiдавочна, улiчваючы дату, якая паказвае, што будаўнiцтва слуцкага дзядзiнца было закончана у 1409 г., прымаюць гэту дату. Toe ж робiць i даследчык гiсторыi Слуцка А.П. Грыцкевiч. Аднак аналiз тэксту прымушае усумнiцца ў гэтай даце, г. зн., што запiс быу зроблены ў 1409 г. Ва урыўку паведамляецца, што у Слуцку быу закладзены «град около града». Выходзiць, к таму часу, калi пачалося aпiсанне ў летапiсе будаўнiцтва «града», адзiн «град» ужо icнаваў.

Верагодней за усе, гэта было гiстарычнае ядро горада – «Высокi горад», у якiм пазней пабудавалi саборную царкву Прасвятой Багародзiцы. Паколькi ў Слуцку у XVI ст. былi i Bepxнi i Нiжнi замкi, прытым гэта былi самыя старажытныя часткi Слуцка, паведамленне летапiсу не выклiкае сумнення».

Даследчык лiчыць, што «град», якi «заложила» княгiня, гэта, вiдавочна, Нiжнi замак. Далей ён пiша, што менавiта ў пачатку XVI ст. у горадзе адбывалiся падзеi, падобныя да тых, што апiсаны у летапiсе.

Улiчваючы гэту крытычную заўвагу М.М. Улашчыка, А.П. Грыцкевiч у aпошнiм выданнi сваей кнiжкi па гicторыi Слуцка дату напiсання фрагмента з летапiсу пазначыу не пачаткам XV, якi paбiў раней, а XVI ст.

Не трэба было Грыцкевiчу так хутка «здавацца без бою». М.М. Улашчык тут не усюды мае рацыю.

Княгiня, вiдаць, удава Улaдзiмipa Альгердавiча, магчыма, заклала новы горад на левым баку Случы, недалека ад старога горада, размешчанага на правабярэжжы. Не пра будаўнiцтва Нiжняга замка тут iдзе гаворка, як гэта здавалася М.М. Улашчыку, а пра закладку Новага горада. Я лiчу, што вучоны тут крышачку памылiўся.

Каб выраз «град около града заложила» азначаў будаўнiцтва Нiжняга замка, то далейшы тэкст летапiснага фрагмента «великое мнозство людзи… намножило ся на мешканье» быў бы бяссэнсiцай. Каля Нiжняга замка няма i не iснавала месца для таго, каб там магло жыць шмат людзей. Гэта было магчыма толькi у Новым горадзе, якi па плошчы не уступаў Старому гораду.

Урэшце М.М. Улашчык зpaбiў такую канчатковую выснову: «У цэлым уяўляецца, што ў Слуцку… у пачатку XV ст., а можа, i значна раней, былi зроблены запiсы аб падзеях, якiя затым, у пачатку XVI ст., былi уключаны у летапiс, часткова захаваўшы архаiчную мову больш ранняй эпoxi… Магчыма i тое, што у летапiсе пры яго перапiсваннi замест «1509» было пастаўлена «1409».

Дзе быу зроблены запiс – сення мы не адкажам на гэта пытанне. У фрагменце з летапiсу, якi мы аналiзавалi, гаворка iдзе толькi пра закладку горада. Будаваўся ж новы горад у Слуцку i рэканструяваўся стары некалькi дзесяцiгоддзяў, бо толькi ў 1481 г. Алелькавiчы канчаткова пераехалi з Капыля у Слуцк.

Ў 1494 г. было, як сцвярджае А.П. Грыцкевiч, праведзена апiсанне слуцкага Трайчанскага (Троiцкага) манастыра. Ў бiблiятэцы манастыра налiчвалася тады 45 рукапiсных кнiг. Пры iм працавала школа перапiсчыкаў кнiг.

Адной з праяў нашай нацыянальнай нядбаласцi з"яўляецца той факт, што да гэтага часу мы чамусьцi не прылiчваем да беларускiх (слуцкiх) летапiсаў так званы Радзiвiлаўскi (Кенiгсбергскi). Вось што сказана пра яго у 21-ым томе трэцяга выдання Bялiкaй Савецкай Энцыклапедыi: «Радзiвiлаўскi (Кенiгсбергскi) летапic – старажытнарускi лeтaпicны звод, блiзкi па зместу да Лаўрэнцьеўскага летапiсу. Адносiцца да уладзiмiра-суздальскiх летапiсаў. Дайшоў да нас у cпicе канца 15 ст. (вiдаць, копiя cпicy 13 ст.), якi належаў лiтоўскаму князю Б. Радзiвiлу, пазней бiблiятэцы г. Кенiгсберг. У сярэдзiне 18 ст. паступiу у Пецярбургскую АН. Асаблiвасць Радзiвiлаўскага летапiсу – вялiкая колькасць (617) маляўнiчых мiнiяцюр, якiя з"яўляюцца каштоўнай крынiцай для вывучэння матэрыяльнай культуры, палiтычнай ciмволiкi i мастацтва Старажытнай Pyci».

Аўтар артыкула у Вялiкай Савецкай Энцыклапедыi без усялякiх падстаў прылiчвае Радзiвiлаўскi (Кенiгсбергскi) летапiс да лiку ўладзiмiра-суздальскiх. Гэта, мякка кажучы, недакладнасць, бо князь Багуслаў Радзiвiл, якому належаў гэты летапiс, быу не уладзiмiра-суздальскiм, а слуцкiм князем.

У 1669 г. па завяшчаннi памершага Багуслава 450 найбольш каштоўных друкаваных i рукапiсных кнiг з яго бiблiятэкi апынулiся у Кенiгсбергскай бiблiятэцы. Сярод ix, вiдаць, знаходзiуся i iлюстраваны летапiс, якi у сярэдзiне XVIII ст. з Кенiгсберга быу перададзены цi прададзены у Пецярбургскую Акадэмiю навук.

Мiнiяцюры з Радзiвiлаўскага (Кенiгсбергскага) летaпicy – гэта цэлая галерэя твораў мастакоў канца XV ст.

Яны даўно шырока выкарыстоўваюцца ў якасцi iлюстрацыйнага матэрыялу акадэмiчных выданнях Pacii i Украiны, але не у нас.

В.А. Чамярыцкi i В.Ф. Шматаў выказалi меркаванне аб тым, што cпic Радзiвiлаўскага (Кенiгсбергcкага) летапiсу зроблены у Смаленску або Полацку. Ўзнiкае пытанне: як ен трапiў са Смаленска або Полацка у бiблiятэку слуцкага князя?

Ужо адзначалася, што у канцы XV стагоддзя у Слуцку пры Трайчанскiм манастыры працавала школа перапiсчыкаў кнiг. Cпic так званага Радзiвiлаўскага (Кенiгсбергскага) летапicу, вiдаць, быу зроблены ў майстэрнi гэтай школы для бiблiятэкi слуцкiх князеў Алелькавiчаў, якая па спадчыне дасталася Багуславу Радзiвiлу.

 

Литература и культура Случчины XII–XV веков

«На сегодняшний день не существует ни одной работы, в которой сообщалось бы, какие монастыри были в разные времена в Беларуси и какие ценности (книги, иконы, утварь, облачение и т. п.) имелись в том или ином монастыре», – с долей понятной горечи писал в конце своей жизни Н.Н. Улащик.

Действительно, обобщающей работы по этому вопросу у нас пока что нет, но отдельные монастыри описаны. Например, Ф.Ф. Серно-Соловьевич в книге «Древне-русский город Слуцк и его святыни», изданной в 1896 г., описал слуцкие православные монастыри. А.П. Грицкевич отмечает, что автор написал свой труд с религиозных позиций. Это действительно так, но она ценна не позицией, с которой в ней освещаются вещи и события, а фактическим материалом. Мы благодарны исследователю уже хотя бы потому, что он описал Слуцк! Тройчанский монастырь – крупнейший центр древней белорусской культуры. К сожалению, описание весьма скромное. Мало сказано о монастырских зданиях, о монастырском кладбище, на котором было много памятников прославленным в своё время деятелям. Но кто знал, что со временем все это бесследно исчезнет с лица земли?

Книга Ф.Ф. Серно-Соловьевича «Древне-русский город Слуцк и его святыни» давно стала библиографической редкостью. Даже в Слуцком краеведческом музее есть только фотокопия этого издания. Поэтому есть смысл немного остановиться на описаниях слуцких православных монастырей, сделанных автором.

Слуцкий мужской Свято-Преображенский монастырь, по сведениям Серно-Соловьевича, основан при Преображенской церкви в 1600 г. В 1610 г. при нём было создано православное братство, которому «много серьёзных и солидных услуг» оказала слуцкая княгиня София Юрьевна из рода Олельковичей. С 6 декабря 1677 по 29 января 1678 г. в одной из келий монастыря жил церковный деятель и писатель Димитрий Ростовский (Данила Туптало). В 1797 г. здесь работало духовное училище, которое позже было преобразовано в Слуцкую духовную семинарию. В 1840 г. семинария переведена в Минск. Как раз в то время в ней учился будущий белорусский этнограф Павел Шпилевский: начинал, когда учебное заведение находилось в Слуцке, а закончил уже в Минске. Сейчас бывшая Слуцкая духовная семинария возобновила свою работу в Жировичах под Слонимом.

Работал в древнем Слуцке мужской Свято-Ильинский монастырь. «В былые времена, – писал Серно-Соловьевич, – в этом монастыре в Лазареву субботу проходил объединённый со всех церквей Слуцка (а их было аж 15), из Свято-Троицкого монастыря крестный ход; после закрытия монастыря крестный ход со всех слуцких церквей направлялся к деревянной часовне на Копыльской улице (когда-то там был Ильинский монастырь, ныне улица Урицкого), где находилась икона Вход Господень в Иерусалим. Часовня эта, полуразрушена, с иконой, существует и сейчас (до нашего времени не сохранилась). Около часовни росла старая ива. Главный священник с диаконом ломали веточки вербы и раздавали народу; крестный ход возвращался в Свято-Троицкий (Тройчанский) монастырь, где происходила всенощная. Этот прекрасный древне-православный обычай уже не существует в Слуцке: он был отменён собственной властью одним священником».

Сегодня сложно определить, на каком месте существовали Преображенский и Ильинский монастыри. По косвенным данным, мне удалось выяснить, что первый из них располагался над рекою Случью примерно напротив современного здания Дома пионеров, а второй находился на современной улице Урицкого примерно там, где сейчас работает фабрика химчистки.

«По клировой ведомости 1795 г., – писал Серно-Соловьевич, – Свято-Ильинский монастырь показан «деревянным зданием» с тремя престолами. Кроме того, была ещё трапезная церкви во имя Иоанна Златоуста и отдельно – Воздвижения Честного Креста… Теперь никаких следов от этого монастыря не осталось, кроме деревянного креста на том месте».

В древнем Слуцке действовал монастырь бернардинцев. Его здание сохранилось до наших дней. Он стоит на современной улице Пионерской в старом городе, над Случью. Сейчас в нём расположена маслосырбаза. Построен монастырь бернардинцев в 1730–1735 гг. Около него был каменный костёл с органом. Костёл разрушен во время Великой Отечественной войны. Под монастырём находились гробницы слуцких князей Радзивиллов.

Важнейшим на Белой Руси православным мужским монастырём с древних времён был Слуцкий Свято-Троицкий (Тройчанский). Без всякого преувеличения можно сказать, что это памятник общеславянского значения. Уничтожен в начале 30-ых годов XX века, однако сохранилась его территория и одно здание, которое пока не охраняется. Монастырь располагался на нынешней улице имени Карла Либкнехта (некогда предместье Тройчаны). Сразу за зданием духовного училища (сейчас в нем работает Слуцкое медицинское училище), за каналом располагались монастырские кладбища, на которых покоились слуцких летописцы разных веков, белорусские епископы, писатель Эммануил Козачинский, первый генерал-губернатор Беларуси и других присоединённых к России регионов Кречетников. Захоронения на этом кладбище делались ещё и во время Первой мировой войны.

Слуцкий Свято-Троицкий монастырь в XVII–XVIII вв. был резиденцией руководства белорусской православной церкви. Между тем в монастыре было две церкви: зимняя и летняя. Зимняя отапливается – довольно редкое явление.

«В каком году основан Слуцкий Свято-Троицкий монастырь – неизвестно, – писал Ф.Ф. Серно-Соловьевич. – С точностью можно лишь сказать, что этот монастырь существовал уже в начале XI века». В качестве доказательств исследователь приводит такие аргументы: в начале XI в. существовала уже первая «Белорусская Туровская епархия», которая не могла появиться раньше основания и открытия христианских церквей и монастырей. Слуцк в то время входил в Туровское княжество».

Это доказательство не совсем убедительно, так как в Слуцке в начале XI в. могли быть только церкви без монастыря. А вот последний аргумент Серно-Соловьевича более весомый и убедительный: «Если в 1205 году… на Слуцк и соседние с ним города Мозырь, Туров, Пинск и Новогрудок напали поляки, то в числе ограбленных последними церквей вспоминается и Слуцкий Свято-Троицкий монастырь».

Таким образом, в начале XIII в. Слуцкий Свято-Троицкий монастырь уже работал и в нём было что грабить.

Автор многих работ по истории Слуцка учитель Иван Глебов отмечал, что у него были сведения о слуцкой псалтыри XI века. Он, к сожалению, не указал, откуда были у него эти сведения, но ему нельзя не верить. Это был превосходный историк и педагог. И.А. Глебов работал в Слуцкой гимназии в 1890–1902 гг. За это время он издал фундаментальную работу «Историческая записка о Слуцкой гимназии с 1617–1630–1901 гг.» и ряд печатных отчётов о работе этого учебного заведения. В конце XIX в. профессора Петербургского университета отмечали, что выпускники Слуцкой гимназии имеют знания по истории на уровне выпускников университета.

Серно-Соловьевич свидетельствует, что руководителям не только Свято-Троицкого монастыря, но и других монастырей Слуцка предназначалось принятие Брестской унии Киевским митрополитом без всякой зависимости от туровских епархиальных властей.

К середине XII в. литературное дело в Туровском княжестве (а в него входил Слуцк) достигло значительного расцвета. Об этом свидетельствует творчество Кирилла Туровского.

Превосходный писатель древности родился около 1130 г. Он хорошо знал греческий язык, византийскую литературу. Позже был избран туровским епископом. Кирилл Туровский – автор многих произведений (посланий, слов, церковных песен). Умер около 1182 г. До нас дошли, бесспорно, написанные им восемь «слов», два послания, около двенадцати молитв и один канон.

Трудно допустить, чтобы в Слуцке в то время не знали произведений своего епископа. Их, видимо, здесь переписывали и распространяли в окрестных церквах. Имя Кирилла Туровского в то время было известно и за пределами Туровского княжества. Его творчество хорошо знали в стольном Киеве. И сегодня украинцы считают Кирилла Туровского своим писателем. Об этом свидетельствует «Антология украинской поэзии» (Киев, 1984). Первое авторское (а не анонимное) произведение в этом издании – «Слово в воскресенье по пасхе» Кирилла Туровского. Обидно, что в «Антологии белорусской поэзии» произведениям выдающегося писателя-проповедника места пока не нашлось. А родился же он и действовал на территории Беларуси. Наша поэтическая антология начинается с произведений Франциска Скорины и Симеона Полоцкого, живших и работавших на несколько веков позже Кирилла Туровского. Так механическим путём мы отсекаем несколько веков своей литературной истории, обедняем и обкрадываем сами себя…

Во второй половине XII в. город становится столицей удельного княжества, которое выделилось из состава Турово-Пинского.

С конца XII в., когда умер Кирилл Туровский, и до начала XV в., которым можно условно датировать Слуцкую летопись (о чём речь пойдёт далее), практически никаких сведений о литературной жизни в Слуцке и на Случчине пока что нет.

А.П. Грицкевич пишет: «В 1395 году литовский великий князь Витовт передал Слуцк и Копыль брату польского короля Ягайло, князю Владимиру Ольгердовичу…». Летопись же сообщает: «На весну князь великий Витовт иде и взя землю Подолскую. А князю Володимеру Олгирдовичу, тогда бывши в Киеве, и не всхоте покоры учинити и челом ударити великому князю Витовту. Тои же весны князь великий Витовт поиде взя град Житомир и Вручии, и приеха к нему князь Володимер. Того ж лета на осень князь великий Витовт выведе его из Киева и дасть ему Копыл». Как видим, в летописи не сказано, что Витовт передал тогда Владимиру Ольгердовичу город Слуцк, говорится лишь о передаче ему Копыля.

«Копыль имеет такую же историю, как и Слуцк, – писал историк и публицист XIX в. М. Балинский в книге «Древняя Польша», – с той только разницей, что он имеет более раннее основание, ведь Олелько сначала князем Копыльским назывался. Замок деревянный здесь был ещё с времён Ягайло».

Какой из городов имеет более раннее основание – Копыль или Слуцк, это спорный вопрос, но М. Балинский прав, когда утверждает, что Олельковичи (Олельки) сначала жили в Копыле, а не в Слуцке, и княжество, которым управлял Олелько, сначала называлось не Слуцким, а Копыльским. С течением времени оно стало называться Копыльско-Слуцким, а потом Слуцко-Копыльским… И здесь не просто игра в названия. Изменение наименований княжества отражало действительность. Видимо, к концу XIV в. Слуцк все ещё принадлежал Слуцком князьям туровской линии Рюриковичей, а Копыль – Владимиру Ольгердовичу. Имя последнего Слуцкого князя Юрия туровской линии Рюриковичей упоминается в 1387 г. Но мы не знаем, когда он умер и когда его город Слуцк попал к Владимиру Ольгердовичу или к его наследникам.

А теперь обратимся к летописному фрагменту, который найден был в Несвиже.

В 1867 г. П.А. Гильтебрандт и А.Л. Миротворцев в архиве Радзивиллов нашли, как они сообщили, «маленький отрывок из Слуцкой летописи начала XV в. в латинской транскрипции XVIII в.». Вот этот летописный фрагмент: «И зараз кнегиня град около града заложила и низина ровнаты ся и подвышаты ся почела и в коротком часе великое мнозство людзи славных, годных, можных, верных и зычливых мирян намножило ся на мешканье, и тиснути ся почали взглядом покою от неприятелев наступавших. Тая ж кнегиня церковь соборную Пресвятое Богородицы на Высоком городе названы дытынец зачавши и скончыла року 1409».

Анализируя этот небольшой отрывок, Н.Н. Улащик в своей книге поднял больше новых вопросов, чем дал ответов на прежние.

Внимательный, квалифицированный читатель, он заметил во фрагменте такие элементы, которые дают основание говорить и о более раннем происхождении этой летописи и о более позднем (аж на 100 лет). Исследователь сам до конца не решил, каким временем можно датировать отрывок. Он оставил решение этого вопроса нам.

Познакомлю читателей с аргументацией Н.Н. Улащика: «В летописи, написанной на языке, которым писали белорусско-литовские летописцы XVI в., встречаются архаизмы, ведущие, возможно, даже не в начало XV в., а в более ранний период. Особенно это касается терминов, которые обозначают укреплённую и наиболее старую часть города. В Слуцкой летописи эта часть называется или «детинец», или «град». В летописях примерно с середины XV в. твердо установился термин «замок» для детинца и «место» для города, той части, которая в русских источниках называется «посад», слово «град» если и встречается, то в виде исключения».

Как видим, исследователь заметил во фрагменте из летописи архаизмы, которые «ведут, возможно, даже не в начало XV в., а в более ранний период».

С другой стороны фрагмент, написанный «в транскрипции XVIII в., на языке, которым писались летописи XVI в.». Вот и разберись, когда же написан фрагмент из летописи: в начале XV или в XVI в.

«Гильтебрандт и Миротворцев, – продолжает Улащик, – очевидно, учитывая дату, которая показывает, что строительство Слуцкого детинца было закончено в 1409 г., принимают эту дату. То же делает и исследователь истории Слуцка А.П. Грицкевич. Однако анализ текста заставляет усомниться в этой дате, это значит, что запись была сделана в 1409 г., в отрывке сообщается, что в Слуцке был заложен «град около града». Выходит, к тому времени, когда началось описание в летописи строительства «града», один «град» уже существовал.

Вероятнее всего, это было историческое ядро города – «Верхний город», в котором позднее построили соборную церковь Пресвятой Богородицы. Поскольку в Слуцке в XVI в. были и Верхний и Нижний замки, притом это были самые древние части Слуцка, сообщение летописи не вызывает сомнения».

Исследователь считает, что «град», который «заложила» княгиня, это, очевидно, Нижний замок. Далее он пишет, что именно в начале XVI века в городе происходили события, подобные тем, что описаны в летописи.

Учитывая эти критические замечания Н.Н. Улащика, А.П. Грицкевич в последнем издании своей книжки по истории Слуцка дату написания фрагмента из летописи обозначил не началом XV, как делал раньше, а XVI века.

Не надо было Грицкевичу так быстро «сдаваться без боя». Н.Н. Улащик здесь не везде прав.

Княгиня, видимо, вдова Владимира Ольгердовича, возможно, заложила новый город на левом берегу Случи, недалеко от старого города, расположенного на правобережье. Не про строительство Нижнего замка здесь идёт речь, как это казалось Н.Н. Улащику, а о закладке Нового города. Я считаю, что учёный здесь чуточку ошибся.

Если бы выражение «град около града заложила» означало строительство Нижнего замка, то дальнейший текст летописного фрагмента «великое мнозство людзи… намножило ся на мешканье» был бы галиматьёй. Около Нижнего замка нет и не существовало места для того, чтобы там могло жить много людей. Это было возможно только в Новом городе, который по площади не уступает Старому городу.

Наконец Н.Н. Улащик сделал такой окончательный вывод: «В целом представляется, что в Слуцке… в начале XV в., а может, и значительно раньше, были сделаны записи о событиях, которые затем, в начале XVI в., были включены в летопись, частично сохранив архаичный язык более ранней эпохи… Возможно и то, что в летописи при её переписывании вместо «1509» было поставлено «1409».

Где была сделана запись – сегодня мы не ответим на этот вопрос. Во фрагменте из летописи, который мы анализировали, речь идёт только о закладке города. Строился же новый город в Слуцке и реконструировался старый несколько десятилетий, так как только в 1481 г. Олельковичи окончательно переехали из Копыля в Слуцк.

В 1494 г. было, как утверждает А.П. Грицкевич, проведено описание Слуцкого Тройчанского (Свято-Троицкого) монастыря. В библиотеке монастыря насчитывалось тогда 45 рукописных книг. При нём работала школа переписчиков книг.

Одним из проявлений нашей национальной беспечности является тот факт, что до сих пор мы почему-то не причисляем к белорусским (слуцким) летописям так называемые Радзивилловские (Кёнигсбергские). Вот что сказано о них в 21-м томе третьего издания Большой Советской Энциклопедии: «Радзивилловская летопись (Кёнигсбергская) – древнерусский летописный свод, близкий по содержанию к Лаврентьевской летописи. Начинается со времени расселения славян и заканчивается 1206. Относится к владимиро-суздальским летописям. Дошла до нас в списке конца 15 в. (видимо, копия списка 13 в.), который принадлежал литовскому князю Б. Радзивиллу, затем – библиотеке г. Кёнигсберг. В середине 18 в. поступила в Петербургскую Академию наук. Особенность Радзивилловской летописи – большое число (617) красочных миниатюр, являющихся ценным источником для изучения материальной культуры, политической символики и искусства Древней Руси».

Автор статьи в Большой Советской Энциклопедии без всяких оснований причисляет Радзивилловскую (Кёнигсбергскую) летопись к числу владимиро-суздальских. Это, мягко говоря, неточность, так как князь Богуслав Радзивилл, которому принадлежала эта летопись, был не владимиро-суздальским, а слуцким князем.

В 1669 г. по завещанию умершего Богуслава 450 наиболее драгоценных печатных и рукописных книг из его библиотеки оказались в Кёнигсбергской библиотеке. Среди них, видимо, находилась и иллюстрированная летопись, которая в середине XVIII в. из Кёнигсберга была передана или продана в Петербургскую Академию наук.

Миниатюры из Радзивилловской (Кёнигсбергской) летописи – это целая галерея произведений художников конца XV в.

Они давно широко используются в качестве иллюстративного материала академических изданий России и Украины, но не у нас.

В.А. Чемерицкий и В.Ф. Шматов высказали мнение о том, что список Радзивилловской (Кёнигсбергской) летописи сделан в Смоленске или Полоцке. Возникает вопрос: как он попал из Смоленска или Полоцка в библиотеку слуцкого князя?

Уже отмечалось, что в конце XV века в Слуцке при Тройчанском монастыре работала школа переписчиков книг. Список так называемой Радзивилловской (Кёнигсбергской) летописи, видимо, был сделан в мастерской этой школы для библиотеки слуцких князей Олельковичей, которая по наследству досталась Богуславу Радзивиллу.

ЗМЕСТ (СОДЕРДАНИЕ)

З глыбінь стагоддзяў (Из глубин веков)

Літаратура і культура Случчыны XII–XV стст. (Литература и культура Случчины XII–XV вв.)

Слуцкія летапісы XVI ст. (Слуцкие летописи XVI в.)

У часы Рэфармацыі (Во времена Реформации)

Ад Алелькавічаў да Радзівілаў (От Олельковичей к Радзивиллам)

Саламон Рысінскі (Соломон Рысинский)

Педагогі і іх выхаванцы (Педагоги и их воспитанники)

Слуцкі «дыярыуш» (Слуцкий «диариуш»)

Прадаўжаючы справу Скарыны (Продолжая дело Скорины)

Дзімітрый Растоўскі (Димитрий Ростовский)

Мемуары Яна Цадроўскага (Мемуары Яна Цедровского)

Ян Андрэй Белабоцкі (Белаблоцкі) (Ян Андрей Белобоцкий (Белоблоцкий))

Ілья Капіевіч (Илья Копиевич)

Напярэдадні асветніцтва (Накануне просвещения)

Эмануіл (Міхаіл) Казачынскі ў Слуцку (Эммануил (Михаил) Козачинский в Слуцке)

Пад апекай Мельпамены і Тэрпсіхоры (Под опекой Мельпомены и Терпсихоры)

На закаце Рэчы Паспалітай (На закате Речи Посполитой)

В начало