31.07.2018

В 1929 году в СССР параллельно с началом коллективизации был начат новый виток антирелигиозной пропаганды. В начале 1929 года за подписью Л.М. Кагановича на места пошла директива, в которой подчёркивалось, что религиозные организации являются единственно легальной существующей контрреволюционной силой, имеющей влияние на массы. В связи с новым тотальным наступлением на верующих в том же 1929 году «Союз безбожников» объявляет о начале 1-ой безбожной пятилетки. Среди методов борьбы этой организации была подготовка различных митингов, конференций, собраний, где шельмовались верующие, особенно из интеллигенции, выносились постановления о работе в церковные праздники, о закрытии церквей.

В феврале 1929 года в Белоруссии состоялся ХII съезд КП(б)Б. В своём отчётном докладе секретарь ЦК КП(б)Б Гамарник по вопросу об антирелигиозной пропаганде среди прочего говорил: «Церковники пробуют влиять и на бедноту, и на середняка. Так, например, в церковные советы по Минскому округу входят 69 % середняков, 17 % бедняков и 10 % кулаков. Как видите, у них даже ставка на центральную фигуру земледельчества» [1].

Ян Борисович Гамарник (партийная кличка – товарищ Ян, настоящее имя – Яков Цудикович Гамарник), родился в еврейской семье в Житомире 2 июня 1894 года. Застрелился 31 мая 1937 г. в Москве накануне возможного ареста по «делу Тухачевского». С февраля 1928 года по октябрь 1929 года – первый секретарь ЦК КП(б) Белоруссии. Поддерживал политику коллективизации.

В Москву 1 апреля 1929 года была послана записка «О политнастроении сельской интеллигенции в БССР», где говорилось: «Следует отметить, что нет ни одного момента, касающегося партии и Соввласти в деревне, который не был бы подвергнут критике со стороны данного контингента лиц» [2].

На совещании отдела пропаганды и агитации, состоявшемся, предположительно, во второй половине 1929 года, отмечалось, что в результате постановления ХII съезда КП(б)Б и директив ЦК за последние 2–3 месяца, количество членов «Союза безбожников» выросло с 10–15 тысяч до 50 тысяч. Подчёркивалось, что без «уничтожения религиозности не может быть исполнена задача социалистического перевоспитания трудящихся, создания нового человека», и что «самое главное внимание в антирелигиозной работе должно быть обращено на деревню, где имеется большее за всё влияние религии» [3].

Когда в корне подрывался вековой строй крестьянского бытия, церковный клир деревенских приходов, священники, чей образ жизни был неразрывно связан с этим вековым укладом, не могли не пострадать в эти годы. Поэтому на переломе 20-х – 30-х в Слуцкой епархии, как и повсюду, было репрессировано множество духовенства и мирян.

С 1929 года Церковь на Слутчине также вступает в ещё более жёсткие условия своего существования. Наступала массовая коллективизация и развёрнутая, чётко спланированная, антирелигиозная компания.

Особо активные проявления борьбы с религией начались весной и были приурочены к празднованию христианами Пасхи. Широкий размах приобрела деятельность Союза воинствующих безбожников. В середине апреля 1929 года в Слуцке в клубе имени Крейнеса состоялась вторая конференция безбожников, собравшая 200 делегатов.

Действовали кружки безбожников и при школах. Так, во 2-й Слуцкой семилетке в такой кружок с начала учебного года к апрелю месяцу записалось 58 учеников старших классов.

Тогда же в апреле 1929 года состоялась конференция просветителей Слуцкого района, «осудившая тех просветителей, которые ещё окончательно не порвали с религией и исполняют разные религиозные обряды» [4]. На ней так же постановили отказаться от празднования Пасхальных праздников в школах и трудиться в эти дни как в обычные.

При такой ситуации не могла остаться без особого внимания и собственно Церковь. «Необходимо выявить проявления наступления со стороны церковников и других религиозных группировок и показать примеры отпора этим проявлениям со стороны безбожников» [5], – писалось в открытом письме председателя ЦСПСБ (Центральный совет профсоюзов Белоруссии) Матулайтиса и заведующего агитационно-пропагандистским отделением ЦК КП(б)Б Стасевича всем членам Союза безбожников. На III пленуме в июне 1926 г. председателем ЦСПСБ был избран И.Н. Перепечко. В июне 1928 г. в связи с направлением И.Н. Перепечко на работу на Дальний Восток председателем ЦСПСБ был избран И.П. Рыжов, до этого работавший заведующим организационным отделом ЦК КП(б)Б. В августе 1932 г. в связи с переводом И.П. Рыжова на работу в ВЦСПС Центральный совет профсоюзов Беларуси возглавил З.З. Ковальчук, прежде работавший секретарём Минского горкома партии.

Станислав Юрьевич Матулайтис родился 12.10.1866 г. в д. Стебулишки Мариампольского района Литвы. Историк, поэт. Умер 10.04.1956 г. С 1927 г. руководитель литовского сектора Института белорусской культуры (с 1929 г. Белорусской Академии наук). В 1935–1936 гг. директор Института национальных меньшинств АН БССР. В 1937 г. осуждён к высылке сроком на 5 лет. В 1945 г. возвратился в Литву, работал в Институте истории АН Литвы.

Стасевич Борис Иванович – партийный и государственный деятель БССР. Член Коммунистической партии с 1918 г. Родился в г. Брест-Литовске 15.12.1895 г. Участник гражданской войны. С осени 1921 г. заместитель наркома внутренних дел БССР. В мае 1924 – октябре 1928 гг. секретарь Оршанского (по др. сведениям – Ошмянского) окружкома, зав. агитпропом ЦК КП(б)Б. Был секретарём Минского уездного комитета КП(б)Б, заведующим отделом Слуцкого окружного комитета партии, секретарём ЦК КП(б)Б. С сентября 1929 г. в Москве, зав. балканской секцией Профинтерна. Арестован и приговорён к высшей мере наказания в 1938 г. Расстрелян в Москве в декабре 1938 г. Реабилитирован в 1956 году.

Если раньше аресты клириков и ревностных мирян были единичны, то с этого времени они стали приобретать массовый характер.

В Слуцком викариатстве по данным Синодика священника Феодора Кривоноса были арестованы (данные приводятся в соответствии с современным административным делением. – прим. авт.):

– в конце 1928 года протоиерей Василий Степура, настоятель церкви Рождества Богородицы села Новые Дороги Стародорожского района (30 декабря);

– в мае 1929 года псаломщики – церкви Преображения Господня села Быстрицы Копыльского района Александр Букато (6 числа);

– слуцкий Борис Шеметилло (26 числа);

– в сентябре 1929 года слуцкий протоиерей Василий Тернович (11 числа) и протоиерей села Новые Дороги Иоанн Радзиванович (21 числа) с прихожанами Петром Щерба, Яковом Колачём, Романом Кухмаром, Петром Шубто;

– в декабре 1929 года иерей церкви Вознесения Господня села Киевичи Копыльского района Георгий Неверовский (5 числа) за проповеди против материализма, в которых утверждал, что «жизнь станет совершенно бесцельной, если это учение утвердится» [6];

– протоиерей церкви села Старица Копыльского района Поликарп Линник (5 числа) за утверждение о том, что Советская власть грабит крестьян, с прихожанами Антонием Шумским, Антонием Чечко, Казимиром Ярмолинским;

– староста церкви Рождества Богородицы села Прусы Слуцкого района Иоанн Керножицкий (28 числа);

– в январе 1930 года иерей Свято-Никольской церкви села Тимковичи Копыльского района Пётр Грудинский (13 числа);

– иерей Свято-Троицкой церкви села Телядовичи Копыльского района Валериан Новицкий (14 числа) за то, что выступал против создания в соседней деревне Лотвин антирелигиозных кружков и говорил, что не будет отпевать тех крестьян, которые ходят в них и участвуют в антирелигиозных спектаклях;

– в феврале 1930 года протоиерей церкви села Прусы Иоанн Кульчицкий (1 числа);

– иерей церкви села Красная Слобода Солигорского района Алексий Мелиоров (18 числа);

– в октябре 1930 года иерей церкви села Новоселки Копыльского района Симеон Юркевич (26 числа).

За период 1928–1930 гг. по «церковной» линии было арестовано 20 человек и 2 обновленца.

Когда священников арестовывали, то собирали сходы, на которых выносились решения о закрытии церкви.

«Слуцк, 23.02. На проводимом сходе в деревне Середняки того же сельсовета… селяне много говорили о строительстве школы, пожарного депо и т. д., – писала «Советская Беларусь» 24 февраля 1929 года. – Выступавшие граждане говорили, что у нас стоит церковь, которая пустует, от которой нет пользы и её необходимо передать под школу, это предложение поддержано всем сходом и церковь передана под школу» [7].

Храмы оставались пустыми ещё и потому, что власти принуждали священников давать подписки о том, что они не будут служить.

В письме от 9 апреля 1930 года Савватий (Засимович) информировал Священный Синод, что «оставившие свои места староцерковнические священники Покровский (Тимковичского прихода), Пигулевский (Скиниевского прихода), Лев Мацкевич (Ленинского прихода) и прочие… нарушают данные ими обязательства и служат в Слуцком Николаевском соборе и, вероятно, помогают вообще в работе епископу Николаю» [8].

С 1929 года власти перестали щадить и обновленцев. Они сделали своё дело – внесли раскол и ослабили Церковь, и теперь уже были не нужны.

На заседании Белорусского Священного Синода 21 января 1929 года отмечалось: «Предложить Слуцкому Викариальному Управлению противопоставить натиску тихоновской лжи и реакционного деревенского кулачества своё здоровое освещение взаимоотношения обновленческой церкви с государством в свете Священного Писания и просить напрячь внимание на отыскание кандидатов священства для замещенья свободных приходов и вторжению тихоновского духовенства в приходы противопоставить свободное отправления самим треб во всех тихоновских приходах, не исключая тех, причты коих не вторгаются дабы этим побудить тихоновское духовенство заговорить между собою и тем приостановить свои аппетиты» [9].

29 мая 1929 года был арестован, уже упоминавшийся нами, обновленческий священник Феодор Вишняков, служивший в церкви Успения Богородицы села Завшицы Солигорского района, за публичный диспут с местным учителем.

19 июля 1929 года был арестован архимандрит-обновленец Ириней (Гуринович), служивший в церкви села Васильчицы за то, что предлагал молодёжи не вступать в кружок безбожников.

В 1930 году обновленчеству на Слутчине был нанесён сокрушительный удар. Власти закрыли 21 февраля Свято-Троицкий храм и изъяли мощи мученика младенца Гавриила. Обновленческая группка мирян просила у епископа Николая, хотя бы временно, на Пасху, предоставить им Свято-Рождественский храм, так как службы в этой приписной церкви совершались редко, и он практически пустовал. Однако, владыка категорически отказал, заявив, что синодальное Викариальное Управление помогло гражданским властям в закрытии Троицкого храма, и что «обновленцы – красные попы и работают за одно с большевиками» [10]. Обращались приверженцы Синодальной Церкви и в горсовет. Однако, и здесь им отказали, мотивируя тем, что «свободных храмов, на какие б не заключены договора нет» [11]. Но, не смотря ни на что, обновленчество на Слутчине угасало. В рапорте от 30 ноября 1930 года Савватий просил кафедру или викариатство где-нибудь, кроме Минска. «По сие время сижу без дела и без средств к жизни» [12], – жаловался он.

В результате коллективизации наиболее работоспособная масса здоровых и молодых крестьян бежала в города. Кроме того, около 2 млн крестьян, попавших под раскулачивание, были выселены в отдалённые районы страны. Поэтому к началу весенней посевной 1932 года деревня подошла с серьёзным недостатком тягловой силы и резко ухудшившимся качеством трудовых ресурсов.

В 1932 году в некоторых регионах Белоруссии разразился голод. Обездоленное коллективизацией крестьянство ещё сильнее прильнуло к своему последнему упованию и надежде – вере в Бога. Чаянья христиан того времени хорошо выражены в кратких словах сохранившейся проповеди, сказанной священником Языльской церкви Владимиром Хрищановичем в трудном 32-м году. «Братья! Господь сотворил человека и в Его воле сделать с ним, что захочет; нужно слушать Бога и веровать в Него, ходить в церковь и молится Господу Богу; единственное наше спасение это – Господь; человек должен переносить всё, сейчас плохо, но это скоро переменится» [13].

На заседании Секретариата ЦК КП(б)Б 26 ноября 1932 года в докладе «О проведении антиколядной компании» отмечалось: «Результаты борьбы за выполнение текущих хозяйственно-политических задач (особенно заготовки хлеба и картофеля в деревне) со всей выразительностью показывают на оживление в ряде мест работы контрреволюционных элементов, которые часто выступают под религиозным прикрытием… ЦК констатирует (!) полный распад Союза воинствующих безбожников в целом ряде районов, особенно в деревне» [14]. Среди перечислявшихся на заседании районов, где требовалась усиленная помощь в антирелигиозной пропаганде, указывался и Слуцкий.

В конце 1932 года новая волна репрессий духовенства и мирян захлестнула Слутчину. Были арестованы:

– протоиерей Старобинской церкви Феофан Шеметилло (когда точно – неизвестно); Савватий (Засимович) в рапорте Белорусскому Синоду (кстати говоря, возглавляемому секретным сотрудником ГПУ Громовенко) писал: ведётся сильная агитация родным братом епископа Николая погостским священником Феофаном Шеметилло… Открыто выступая, указывает, что обновленцы продали монастырь, и их идея закрывает и уничтожает храмы… Причём, необходимо нужно было бы обратить внимание на Феофана Шеметилло как бывшего белогвардейского офицера, прикрывающегося смирением пастыря и защитника православия» [15].

– священник Преображенской церкви села Доросино Любаньского района Феодосий Наранович (2 октября);

– священник Петро-Павловской церкви села Бучатино Копыльского района Василий Рудаковский (10 ноября);

– священник Иоанно-Предтеченской церкви села Погост Солигорского района Василий Буйчиков с псаломщиком Павлом Будиловичем (25 декабря);

– священник Преображенской церкви села Языль Стародорожского района Владимир Хрищанович с псаломщиком Василием Копаченей и прихожанами старостой Яковом Половченей, Степаном Копаченей, Симеоном Жуком, Евсеем Половченей, Леонтием Половченей, Владимиром Носовичем, Иосифом Корзуном, вдовой матушкой Верой Сосиновской (27 декабря).

Власти не оставляли в покое и владыку Николая. В ночь на 8 декабря 1932 года ГПУ в его доме делало обыск.

Видимо даже аресты не приводили на Слутчине к желаемому безбожниками результату, если пришлось реанимировать обновленчество. У властей для Савватия (Засимовича) вновь нашлось столь любимое им дело по расколу Церкви – обновленцам 20 декабря 1932 года был отдан кладбищенский Варваринский храм, приписной к Островскому Михайловскому. Священник Островской церкви Владимир Баталин пытался противодействовать этому, но безуспешно.

Господь не оставлял без благодатной поддержки последовавших за Ним до конца, посрамляя безбожников и укрепляя веру христиан. В письме матушки Софии Хрищанович, посланном в Слуцкую тюрьму к мужу, сохранилось тому такое свидетельство: «Когда я ехала в Слуцк, то мне рассказывали следующее: из купола Уречской церкви выкатился клубок пламени и по воздуху перелетел за местечко на аэропланную станцию, где остановился. Тогда был срочно вызван полк солдат, который хотел было стрелять, но не решился. Какой-то солдат подошёл к пламени и увидел, что вместо него оказалась по пояс Женщина, которая сказала солдату: если Меня ударишь, то Я тебя ударю. Солдат обнажил шашку, а та Женщина бросила на него горящими углями и исчезла. После чего солдата взяли и отправили в больницу. Это факт несомненный» [16]. Жители Уречья и окрестностей говорили, что в пламени явилась Пресвятая Богородица. Рассказ об этом долго передавался из уст в уста.

 

Протоиерей Александр Иванович ШКЛЯРЕВСКИЙ,
настоятель прихода храма иконы Божией Матери «Целительница» г. Слуцка,
руководитель отдела по канонизации святых Слуцкой епархии,
заместитель председателя Епархиального суда,
кандидат богословия

 

[1] – Беларуская вёска. 1929. 10 лютага.

[2] – Т. С. Протько. Становление Советской тоталитарной системы. Стр. 538, 539.

[3] – НА РБ. Ф. 4. Оп.8. Ед.хр. 15. ч. 3. Л.820–823.

[4] – Настаўiк павiнен быць прыкладам класавай вытрыманасцi. (З канферэнцыi асветнiкаў Слуцкага раёна). // Савецкая Беларусь. 1929. 25 красавiка.

[5] – З адкрытага лiста ўсiм членам саюзу «Безбожнiк», рабкорам i селькорам БССР. // Савецкая Беларусь. 1929. 15 сакавiка.

[6] – Цит. по: Священник Феодор Кривонос. Синодик за Веру и Церковь Христову пострадавших в Минской епархии. 1918–1951. Киевец. 1996. С. 46.

[7] – Царкву пад школу. // Савецкая Беларусь. 1929. 24 лютага.

[8] – НИА Б. Ф. 2786. Оп.1. Ед.хр. 479. Л.3 на об.

[9] – Там же. Ед.хр. 434. Л.3.

[10] – Там же. Ед.хр. 479. Л.3 на об.

[11] – Там же. Л.10 на об.

[12] – Там же. Л.15, 15 на об.

[13] – Там же. Л.30.

[14] – Цит. по: Священник Феодор Кривонос. Исповедники за Веру Христову на Белорусской земле. Хрищанович Владимир Иванович, священник. Машинопись. С. 16, 17.

[15] – НА РБ. Ф. 4. Оп.8. Ед.хр. 119. Л.46, 47.

[16] – Цит. по: Священник Феодор Кривонос. Исповедники за Веру и Христову на Белорусской земле. Хрищанович Владимир Иванович, священник. Машинопись. С. 18, 19.