13.06.2018

Проблема деятельности губернских по крестьянским делам присутствий по реализации крестьянской реформы не раз попадала в поле зрения историков, правоведов и общественных деятелей. Особый интерес к этой теме проявился ещё в 1861 г. Тогда в периодических изданиях Российской империи развернулась полемика по вопросам отмены крепостного права и функционирования органов местного управления. Выразителем мнения общественности в этой полемике стал М.Е. Салтыков-Щедрин, который назвал учреждения по крестьянским делам механизмом угнетения крестьян и выбивания из них повинностей [1].

В советский период исследования были направлены в первую очередь на изучение положения крестьян после реформы. Учреждения по крестьянским делам редко становились самостоятельным предметом научных исследований. Тем не менее некоторые историки в изучении крестьянского вопроса уделяли внимание различным институтам власти в деревне. Так, в трудах П.А. Зайончковского проанализирован личный состав губернской администрации [2], а в работах В.Г. Чернухи раскрыт вопрос правительственной политики по отношению к мировым посредникам [3]. В целом советские историки внесли значительный вклад в изучение устройства пореформенной деревни. Однако особенностью всех исследований советского периода является отношение к присутствиям по крестьянским делам как к реакционным учреждениям, имевшим сословный характер и защищавшим интересы помещиков в борьбе с крестьянами.

Вопросы местного управления и самоуправления нашли отражение в трудах современных белорусских историков. Так, проблеме крестьянского самоуправления после отмены крепостного права посвящены работы С.А. Толмачевой [4]. Аграрная история Гродненщины стала предметом исследований В.А. Хилюты [5]. Социальные аспекты крестьянской реформы изучает А.Г. Кохановский [6].

Несмотря на проявленный в последнее время интерес к системе управления пореформенной деревней, пока не получила должного освещения работа административных учреждений по крестьянским делам, а именно – губернских по крестьянским делам присутствий – органов, которые создавались для разбора жалоб на мировых посредников и уездные мировые съезды, рассмотрения дел по добровольным соглашениям между помещиками и крестьянами и для решения особых проблем, указанных в Высочайше утверждённом положении о губернских и уездных по крестьянским делам учреждениях. Поэтому особый интерес сегодня представляет изучение деятельности учреждений по крестьянским делам.

В данной статье рассматривается деятельность учреждений по крестьянским делам Минской губернии и реализация их полномочий на примере Слуцкого уезда.

Реформа 1861 г. стала одним из самых важных событий в жизни белорусской деревни. Несмотря на сохранение некоторых пережитков старого крепостнического строя, перед крестьянами появились новые перспективы, за которыми последовали и новые проблемы. Помочь разобраться с этими проблемами должны были специально созданные учреждения по крестьянским делам.

Согласно «Общему положению о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» от 19 февраля 1861 г. [7] создавалась целостная система управления деревней. Низшей ступенью в иерархии сельской власти Российской империи стали сельские старосты, избираемые сельским сходом на трёхгодичный срок. Следующим звеном управления пореформенной деревней было волостное правление, контроль над которым осуществляли мировые посредники. Мировые посредники являлись важной составляющей в системе новых административных органов – уездных мировых съездов (заменены в 1878 г. уездными по крестьянским делам присутствиями). Высшей инстанцией в сфере крестьянского управления являлись губернские по крестьянским делам присутствия, деятельность которых регламентировалась «Положением о губернских и уездных по крестьянским делам учреждениях» от 19 февраля 1861 г.

Минское губернское по крестьянским делам присутствие состояло из канцелярии и распорядительного, выкупного, люстрационного, чиншевого, продовольственного столов. В 1867 г. в учреждениях по делам крестьян появилось новое структурное подразделение – страховое. Все отделения имели непосредственное отношение к деятельности Присутствия, направленной на сопровождение реформы. Так, введением уставных грамот, утверждением планов имений, деревень и крестьянских наделов, контролем над выкупными операциями и взысканием выкупных платежей и ссуд занималось выкупное отделение; геодезическое описание земель, выкупаемых крестьянами из помещичьих имений осуществляло люстрационное отделение; рассмотрение и реагирование на жалобы, касающиеся затруднений, вызванных исполнением реформы входило в сферу деятельности распорядительного отделения. Все эти вопросы решались в ходе текущей работы Присутствия. Однако были проблемы, которые требовали коллективного обязательного обсуждения на заседаниях губернских по крестьянским делам присутствий. К таким вопросам относились:

составление урочных положений;

утверждение кандидатур мировых посредников;

участие в реализации национальной и конфессиональной политики самодержавия в белорусско-литовских губерниях.

На Присутствие возлагалась обязанность устанавливать оценку летних и зимних мужских и женских рабочих дней на 3 года сообразно с действительной стоимостью рабочих дней в разных местностях губернии [8]. Эта оценка должна была защищать крестьян от удержания их бывшими владельцами. Обязанность разобраться в этой проблеме в Минской губернии была возложена на непременного члена Присутствия, назначенного губернатором, коллежского асессора Евстафия Станиславовича Прошинского. Изучив инвентари помещичьих имений за 1846–1861 гг., Прошинский заметил, что в Минском, Борисовском, Игуменском, Бобруйском, Слуцком и Новогрудском уездах женский летний и зимний рабочий день должен стоить 10 коп., а мужской – 15 коп. В Мозырьском, Речицком и Пинском уездах женский летний и зимний рабочий день должен стоить 8 коп., а мужской 12 коп. Разница в стоимости крестьянского труда между уездами объясняется разницей в стоимости четверти ржи (2 руб. 50 коп. в первом случае и 2 руб. во втором). Однако Прошинский для рассмотрения всех деталей этого дела запросил из Минского комитета о народном продовольствии справочные данные о ценах на четверть ржи за этот же временной отрезок. Выяснилось, что цены в инвентарях помещичьих имений были занижены, а действительная стоимость четверти ржи по Минской губернии за 1846–1861 гг. составляла 4 руб. 31 коп. На этом основании чиновником Минского губернского по крестьянским делам присутствия было установлено: в летнее время день упряжный и мужской пеший должен стоить 32 коп., а женский 22 коп.; в зимнее время – 20 и 10 коп. соответственно [9].

Такой ответственный подход к делу способствовал в итоге более высокой оплате крестьянского труда и свидетельствовал о том, что губернские по крестьянским делам присутствия несмотря на свой дворянский состав зачастую выступали защитниками интересов крестьян. Вместе с тем Министерство внутренних дел не раз направляло циркуляры в губернские по крестьянским делам присутствия с требованием проследить за надлежащим исполнением временнообязанными крестьянами своих повинностей после реформы, чтобы неисполнительность крестьян не привела к убыткам помещиков. Все подобные требования доносились Присутствиями до органов волостного правления [10].

Несмотря на то, что полномочия губернских по крестьянским делам присутствий были чётко очерчены в «Положении о губернских и уездных по крестьянским делам учреждениях» от 19 февраля 1861 г., в действительности спектр их обязанностей был значительно шире. Де-факто, в ведении губернских по крестьянским делам присутствий находились многие социальные вопросы: здравоохранение, призрение малолетних, образование. Чиновники Минского губернского по крестьянским делам присутствия вели переписку с директорами народных училищ и вникали во все проблемы обучения крестьянских детей. В Минское губернское по крестьянским делам присутствие поступали сведения о наличии училищных домов для организации процесса обучения крестьянских детей, о количестве учеников в каждой волости губернии. Губернские по крестьянским делам присутствия владели сведениями не только об организации процесса обучения у бывших помещичьих крестьян, но и у государственных. Так, мировой посредник Слуцкого уезда в одном из отчётов указал, что в уезде нет училищ государственных крестьян и все крестьянские дети учатся вместе [11]. Такое положение дел объясняется наличием ряда трудностей в организации обучения в деревне. В подавляющем большинстве случаев наибольшие затруднения вызывало отсутствие училищных домов в селениях. Директора народных училищ, учителя и священнослужители не раз обращались в Присутствие с просьбой выделить сельские постройки для организации обучения или поспособствовать сбору денег с крестьян на строительство училищных домов.

Училищные дома иногда становились предметом споров между волостным правлением и помещиками, которые выделяли постройки или участки на своих землях для организации народного образования. Так, помещица Слуцкого уезда Минской губернии Межевская, по просьбе священника Иоанна Мигая и при содействии мирового посредника, выделила под постройку училища одну десятину земли вблизи приходской церкви. Позже на этой земле был построен училищный дом, который заняло волостное правление. Этот поступок возмутил не только крестьян, чьи дети остались без возможности получить начальное образование, но и дирекцию народных училищ, сотрудники которой и обратились в губернское по крестьянским делам присутствие [12].

Минское по крестьянским делам присутствие не только выступало в роли арбитра в спорах, которые возникали в деревне, но и выполняло посредническую функцию между крестьянами и помещиками. Так, князь Лев Радзивилл при личной встрече с Константином Войниловичем создали проект по истреблению волков в имении Радзивиллимонты. В Слуцком уезде с 1861 г. по 1866 г. не производилась охота на волков, что поспособствовало увеличению их численности. В поисках пропитания волки забредали в имения помещиков и не реагировали даже на крики пастухов и лай собак. От волков почти ежедневно страдали овцы, свиньи, гуси, рогатый скот. Это вредило не только помещикам, но и крестьянам. Именно поэтому Лев Радзивилл и Константин Войнилович, составив проект по истреблению волков, решили обратиться в Минское губернское по крестьянским делам присутствие. По мнению авторов проекта, крестьяне должны были оказать содействие рабочим в вырубке леса для строительства заборов, а также в постройке заборов и организации наблюдения за угодьями. Лев Радзивилл и Константин Войнилович просили Присутствие дать соответствующее распоряжение нижестоящим инстанциям и довести эту информацию до крестьян [13].

После отмены крепостного права помещики утратили возможность распоряжаться крестьянами как бесплатной рабочей силой. Реформа 1861 г. лишила землевладельцев необходимости исполнять обязательства перед медицинскими учреждениями за лечение бывших крепостных. Так, в 1866 г. Минское губернское по крестьянским делам присутствие рассмотрело дело о взыскании с крестьянки Левицкой 26 руб. 40 коп. за лечение в Слуцкой городской больнице. Минский приказ общественного призрения постановил Слуцкому земскому суду взыскать деньги с крестьянки, однако она не имела возможности оплатить лечение. Согласно 541 статье дореформенного документа – «Общего учреждения губернского» от 1857 г., в таких случаях деньги необходимо было взыскать либо с помещика, которому принадлежала крестьянка, либо с сельского общества, к которому она относилась. Несмотря на то, что крестьянка Левицкая получила лечение в Слуцкой больнице в декабре 1861 г., а значит, уже после того, как крепостное право отменили, Слуцкий земский суд предложил помещику Булгаку оплатить лечение его бывшей крепостной. Булгак за разъяснением ситуации обратился в Минское губернское по крестьянским делам присутствие [14]. Как видно, новое пореформенное законодательство о крестьянах вступало в конфликт с действующими в тот момент законами и постановлениями. Во всех этих тонкостях предстояло разобраться губернским по крестьянским делам присутствиям. Такие «белые пятна» в законодательстве после отмены крепостного права актуализировали необходимость институции, которая незамедлительно реагировала бы на любые нюансы, споры и недоразумения в деревне. Именно такими учреждениями и являлись губернские по крестьянским делам присутствия.

Таким образом, губернские по крестьянским делам присутствия создавались в первую очередь для разбора жалоб и недоразумений, которые могли возникать между крестьянами, помещиками и мировыми посредниками в ходе реализации реформы. Однако полномочия и обязанности этих учреждений позднее значительно расширились в связи с недостаточным юридическим сопровождением реформы. Исходя из этого, жизнь крестьян в пореформенный период была подчинена органам крестьянского управления, что проиллюстрировано на примере Слуцкого уезда. Учреждения по крестьянским делам регламентировали многие стороны жизни крестьян, но вопреки сложившемуся в советской историографии мнению, нельзя утверждать, что губернские по крестьянским делам присутствия создавались лишь для административного надзора и подавления крестьянского самоуправления. Проанализировав их деятельность, можно заключить, что создавались они скорее, как органы попечительства.

Реформа 1861 г. стала первым шагом к юридическому закреплению личных прав человека как неотъемлемой ценности. Местные учреждения, в особенности губернские по крестьянским делам присутствия, следили за соблюдением этих прав и недопущением произвола со стороны помещиков, мировых посредников. Важным результатом деятельности губернских по крестьянским делам присутствий стала помощь крестьянам в юридических вопросах, решении проблем образования и здравоохранения в деревне.

 

Татьяна ДОЛГАЧ,

младший научный сотрудник Института истории НАН Беларуси

Полное название работы: Деятельность губернских по крестьянским делам присутствий по реализации крестьянской реформы в Слуцком уезде (1861–1903 гг.)

Матэрыялы навукова-практычнай канферэнцыі «Беларусь, Слуцкі край і Эдвард Вайніловіч», Минск, 2018

На заставке – картина «Отъезд крестьянина от помещика в Юрьев день». Художник Иванов Сергей Васильевич (1864 – 1910).

 

1. Салтыков-Щедрин М. Критика и публицистика 1856–1864. Т. 5: Газетные статьи. М., 1966.

2. Зайончковский П. Проведение в жизнь крестьянской реформы 1861 г. М., 1958.

3. Чернуха В. Крестьянский вопрос в правительственной политике России (60–70 годы XIX в.). Ленинград, 1972.

4. Толмачова С. Сялянскае самакіраванне ў Беларусі (1861–1901 гг.): аўтарэф. дыс… канд. гіст. навук. Мінск, 2002.

5. Хилюта В. Политика царизма и крестьянская реформа 1861 года в Западной Беларуси // Регионалистика: сб. науч. трудов. Гродно, 2009. С. 133–151.

6. Каханоўскі А. Сацыяльныя аспекты мадэрнізацыйных працэсаў у Беларусі (60-я гг. XIX ст.-пачатак XX ст.) // XXI век: актуальные проблемы исторической науки: материалы Междунар. науч. конф., посвящ. 70-летию ист. фак. БГУ. Минск, 2004. С. 213–215.

7. ПСЗРИ. № 36657. Т. 36. Ч. 1. С. 141–169.

8. Национальный исторический архив Беларуси (НИАБ). Ф. 242. On. 1. Д. 68. Л. 14

9. НИАБ. Ф. 242. On. 1. Д.68. Л. 45–47

10. НИАБ. Ф.242. Оп.1. Д.68. Л.З.

11. НИАБ. Ф. 242. Oп 1.

12. НИАБ. Ф. 242. Оп.1. Д. 1015. Л. 29.

13. НИАБ. Ф. 242. Оп.1. Д. 813.

14. НИАБ. Ф. 242. Оп.1. Д. 792.