22.04.2019

Медаль «Партизану Отечественной войны» – награда уникальная. Именно для Беларуси. В республике‑партизанке её получение означало принадлежность к особой категории участников той великой народной войны. Сегодня речь пойдёт о первой женщине, удостоенной этой награды. Александра Игнатьевна Степанова, русская, уроженка Санкт‑Петербурга, связавшая свою жизнь с Беларусью. Она сама признавалась, что все время просто работала там, куда посылала её Родина. Вот только работа эта всегда была необычной, особенно в те памятные 40‑е. Могла ли она стать Героем Советского Союза? Как разжигала пламя борьбы в сердцах жителей Минщины? И каким образом ей удалось во вражеском тылу организовать постройку самолёта? Наконец, была ли она счастлива как женщина? Обо всем по порядку.

День секретаря райкома начинался рано: выходных не было. Но даже для такого распорядка телефонный звонок из воинской части в воскресный день, в полпятого утра, был необычным. Но и день этот – 22 июня. Так для Александры Степановой началась война. Всего через сутки на её райцентр немцы совершили воздушный налёт…

В Слуцк она попала весной 1932 года, в 26 лет. А за спиной был уже большой путь, полный лишений и неожиданных поворотов. Её судьба, как бы банально это ни звучало, – отражение эпохи. Родилась на заводской окраине Питера в семье рабочих. Отец трудился слесарем на металлургическом предприятии, мать – швеёй на фабрике. Там же, на Выборгской стороне, Шура и пошла в школу. Времена были тяжёлые, голодные. Сперва бушевала Первая мировая война, затем революция. И семья, спасаясь от голода, выехала в 1918 году в Одесскую область к родственникам отца. Там же в 14 лет будущая партизанка начала свою трудовую биографию: чернорабочей на железной дороге, одно время даже домработницей. А кругом бурлила новая жизнь, которая невероятно увлекала скромную и застенчивую, но упрямую и трудолюбивую девчонку. В 1924 году Александра вступила в комсомол. Стоит отметить, что тогда это было отнюдь не массовое явление и сделала девушка выбор осознанно, определив всю свою дальнейшую судьбу.

В 1928 году она уехала в Сталино (нынешний Донецк) к брату. Там окончила Центральный институт труда, своеобразную кузницу кадров индустриализации. Вчерашняя чернорабочая и домработница стала плотником‑столяром на Сталинском металлургическом заводе. Но если перефразировать слова известной песни о Донбассе, девушку приметили, руку дружбы подали… И вскоре направили на работу пионервожатой. Комсомол уверенно входил в её судьбу: в сентябре 1931 года Александра стала заведующей отделом пионеров Сталинского райкома комсомола.

И тут началась одна из комсомольских мобилизаций. Грамотных, зарекомендовавших себя специалистов могли направить с одного конца страны на другой: поднимать, усиливать, внедрять. Не успела Степанова наладить пионерскую работу в Донбассе, как через полгода её перевели на такую же должность в Старобинский райком комсомола. Так её жизнь оказалась навсегда связанной с Беларусью.

Работа была творческая, увлекательная, но непростая – пионерия делала свои первые шаги, сталкивалась со многими трудностями и даже сопротивлением. Но за три года Степанова сумела не только поставить дело, но и серьёзно зарекомендовала себя в районе, который расположился на границе Полесья. Люди здесь особенные, долго присматриваются к чужакам, но если однажды примут – будут верить до конца. Девчонке с питерской окраины поверили. В 1934 году она перешла на работу в исполком. А после окончания курсов при ЦИК стала работать там в организационно‑инструкторском отделе. За пять лет, без преувеличения, она узнала все кадры республики. Затем была работа в Минском обкоме, и в ноябре 1940 года Степанову направили вторым секретарём в Слуцкий райком.

Слуцк Александра покинула с группой соратников буквально за час до прихода вражеских войск. Начались дни мытарств по Беларуси. Сначала в Могилёв – там сдали архив, затем через Гомель – на Мозырь. Здесь, в столице Полесья, собралось руководство Минской области. Приняли решение: двигаться на оккупированную территорию и начинать партизанскую борьбу. Небольшой отряд на двух машинах возглавил Василий Козлов. С ним в неизвестность шли Роман Мачульский и Алексей Бондарь, Павел Бастун и Иван Миронович, ещё несколько ответственных работников. И единственная женщина – Александра Степанова. Которая, не проявляя слабости, наравне с мужчинами несла караульные смены. Товарищи хотели освободить Её от этих обязанностей, но она решительно отказалась. В Калинковичах подпольщики переоделись в лесорубов.

Многие не верили, что женщине, да ещё не местной, по плечу такие испытания. На одной из партизанских стоянок, пока Александра Игнатьевна ходила за хворостом, подошедшие сотрудники НКВД (оставленные в тылу врага. – Прим. авт.) выразили мнение, что она эвакуировалась, мол, и след её простыл. Но внезапное появление самой «исчезнувшей» привело в смущение скептиков. А привычная к сдержанности Степанова только и заметила: «Чего не знают, о том не говорят».

Вскоре было решено распределиться по зонам ответственности. Александре Игнатьевне предстояло отправиться в Старобинский и Слуцкий районы для организации партизанской борьбы. Роман Мачульский вспоминает: «…Наступил час расставания. Слегка хмурилось небо, накрапывал мелкий дождик. Первой ушла Александра Игнатьевна Степанова. На её лице мы не заметили даже признаков волнения. Ушла спокойно. Так, словно в мирное время отправилась прогуляться в ближайший колхоз. Хоть Степанова и секретарь райкома партии, но она прежде всего женщина! И каково это – идти одной в неизвестность? Так и хотелось мне крикнуть ей вслед: «Оставайся с нами, Игнатьевна!»

Ушла… Да, на оккупированной территории остался кто‑то из знакомых, но создавать подполье приходилось практически с нуля. Начала с того, что отправилась в Уречье к надёжному человеку, работавшему молотобойцем. Но встреча сорвалась – в деревню нагрянули гитлеровцы.

Поселилась в Листопадовском лесничестве. При помощи радиста Ивана Хомича принимала радиограммы и разносила новости по окрестным деревням. В эти военные месяцы Степанова пешком прошла Любанский, Старобинский, Гресский и Слуцкий районы – весь юг Минщины. Постепенно возникали подпольные организации, первые две – в деревне Великая Слива и Штурмовой МТС (машинно‑тракторная станция. – Прим. авт.).

В июле 1942 года последовало новое задание – перебазироваться в Гресский район и развернуть там партизанскую борьбу. Легко сказать! Ведь для этого было необходимо пройти вброд реку Орессу и перебраться через охраняемую фашистами трассу Слуцк – Бобруйск. А в группе всего‑то пять партийцев во главе с Иваном Варвашеней и пять бойцов. Но всё было преодолено, и вскоре новый партизанский отряд имени А.В. Суворова насчитывал более 70 бойцов. Уже в декабре 1942 года в Копыльском, Гресском, Слуцком и Узденском районах действовали семь отрядов.

Всю войну Александра Игнатьевна подвергалась смертельной опасности. В первую немецкую авиабомбежку сильно пострадало здание райкома. Спасло то, что в кабинете она обычно не засиживалась. Старалась больше бывать на местах, общаясь с людьми. Когда гитлеровцы нагрянули в совхоз «Жалы» Старобинского района, руководители местного подполья едва успели укрыться в болотах. Несколько раз оккупанты нападали и на след самой Степановой. Фашисты схватили руководителя одной из первых подпольных организаций, бывшего председателя колхоза Гурленю, атаковали отряд Меркуля, где в то время находилась секретарь райкома.

В неравных боях погибли несколько партизанских групп, созданные в первые недели войны. Порой их организаторам не хватало навыков, смекалки. Да и оккупационные нацистские спецслужбы работали умело.

Самый крупный отряд, созданный начальником Минского областного управления НКГБ Артёмом Евгеньевичем Василевским, после долгих походов попал в окружение, а его командир погиб. В октябре 1941‑го попал в засаду секретарь Минского обкома Алексей Брагин. На одном из допросов во время пыток он бросился на мучителей и был застрелен.

25 мая 1943 года Александра Игнатьевна прибыла на заседание Краснослободского подпольного райкома партии. И тут – тревога! На опушке леса появились каратели, завязался бой. Партизаны перебазировались в соседний Велешинский лес и… продолжили прерванное гитлеровцами заседание.

Нужны были воля, опыт, решительность и организаторская хватка для создания надёжной и жизнеспособной сети антифашистских групп сопротивления. Но и наличие перечисленных качеств не всегда спасало от жестоких потерь. Уже на пике развития партизанского движения, в августе 1943 года, попал в засаду и погиб Иван Жижик, комиссар бригады, близкий соратник Степановой.

Подпольщики беспрестанно изобретали новые ходы, чтобы нанести максимально возможный вред врагу и помочь фронту, чтобы показать людям, что они не одиноки, не оторваны от Родины, а освобождение неминуемо. В те дни стал широко известен беспримерный почин саратовского колхозника Ферапонта Головатого. В декабре 1942 года 52‑летний труженик, у которого два сына и три зятя ушли на войну, а на руках остались девять внуков, продал 200 кг собранного пчелиного мёда. Вырученные деньги крестьянин принёс на авиазавод и попросил купить на них самолёт. Прочитав об этом в газетах, Степанова решила, что неплохо бы собрать деньги на самолёт «Партизан Случчины». Но как это сделать? Ведь Саратовская область была в тылу. А Слуцк – под оккупацией фашистов. Пошли по деревням агитаторы. И за считанные недели собрали 128 тысяч рублей, несколько сотен тысяч облигаций госзайма, а также золотые вещи. Без промедления все направили на Большую землю. В ответ пришла телеграмма, подписанная лично Сталиным, – самолёт будет построен.

И здесь необходимо отступление. В последнее время появилось немало разговоров о так называемых партизанских экспроприациях. Ключевое слово здесь – «разговоры». Наверняка найдутся скептики, которые, узнав о слуцком самолёте, с ухмылкой состроят мину: мол, знаем, как собирали эти деньги. Но история опирается не на домыслы, а на факты. А они таковы. Самолёт был построен на средства, собранные патриотами своей страны. Они видели злодеяния нацистов и хотели приблизить долгожданную победу. Степанова и во время, и после войны открыто смотрела им в глаза. У неё не было ни единого повода отводить взгляд.

Любопытно, что в личных документах Александры Степановой, сохранившихся в архивах, есть пометка «Герой Советского Союза». Но ведь точно известно, что геройской звезды она удостоена не была. Среди её наград – ордена Ленина, Красного Знамени и Отечественной войны I степени. Действительно, а какой подвиг совершила эта женщина? Ходила от села к селу, разговаривала с людьми, организовывала, вдохновляла… Своим всегда спокойным видом давала понять, что волноваться не стоит, победа будет за нами. Кажется, что здесь героического? Но ведь за её плечами несколько боевых партизанских операций и походов. Да, на амбразуру не бросалась и знамя из огня не выносила. В её характеристике скупо сказано, что Александра Игнатьевна участвовала в разгроме 7 вражеских опорных участков!


И ещё цифры. К августу 1943 года партизанская армия Случчины насчитывала 4 бригады (21 отряд) – а это более 4 тысяч человек! Число подпольных групп возросло до 53. И это только один район. А Степанова отвечала сразу за несколько. Против такой внушительной силы гитлеровцы вынуждены были держать здесь крупные силы карателей – целую дивизию в 10 тысяч штыков.

Вот небольшой отрывок из отчёта Слуцкого подпольного райкома КП(б)Б Минскому обкому: «…Только за один август месяц влилось в ряды народных мстителей в партизанские отряды бригады № 64 им. Чкалова 259 граждан Слуцкого района. Крестьяне, рабочие и служащие в партизанские отряды уходят не только в одиночку, но и группами. И такие факты являются не единичными. Например, 05 августа 1943 года из городского посёлка Уречье ушло более 100 человек, которые принесли с собой 17 винтовок, много патронов и гранат. 22 августа 1943 года из Исернского сельсовета ушло в партизаны 33 человека, захватив с собой 8 винтовок…» На сторону партизан перешла в августе 1943 года группа чехословацких товарищей во главе с Антоном Кровиной.

Вовсю шла информационная война. Партизаны бригады имени А.Я. Пархоменко отбили у врага в Красной Слободе районную типографию, погрузили на сани и доставили в лес. 1 января 1943 года начала выходить подпольная газета «Патриот Родины». Печатали её трофейным шрифтом и на немецкой бумаге. За всем этим стоял организаторский талант Александры Степановой. Наверное, геройская пометка попала в её личное дело случайно (кто сейчас знает?). Но вот медаль «Партизану Отечественной войны» I степени она по праву получила одной из первых.

В октябре 1943 года Степанову отозвали в Москву. В чём была причина? Документы не дают ясного ответа. Учитывая, что вскоре Александру Игнатьевну направили на учёбу в Республиканскую высшую партийную школу, можно предположить, что уже тогда руководство было уверено в необходимости подготовки кадров для послевоенного времени. Ведь война близилась к своему победному окончанию.

Затем Центральный Комитет направил её на работу секретарём Пинского обкома партии. Пришлось ей поработать и заместителем министра культуры. В 1958 году она уходила на пенсию уже с должности председателя республиканского профсоюза работников потребкооперации и торговли.

О семейном положении в личном деле Александры Степановой говорится скупо: «На иждивении находится отец». Да, своей собственной семьи она так и не создала. Ведь всю себя без остатка отдавала работе. С фотографий на нас смотрит скромная женщина с открытым лицом. Одевалась строго, никогда не пользовалась косметикой и гордилась этим. Была ли счастлива? На этот вопрос могла бы ответить только она сама. Но, перечитывая немногочисленные записи, оставшиеся после Александры Игнатьевны, убеждаешься – в 1973 году из жизни ушёл счастливый человек. Она прожила жизнь ради той цели, которую выбрала ещё в ранней молодости, – служить своей Родине.

Вадим ГИГИН,
кандидат исторических наук, доцент.

Анатолий ВЕЛИКИЙ,
кандидат исторических наук, доцент.

СБ Беларусь сегодня


 

В меру своих сил (воспоминания)

Извечная женская забота о своей внешности тогда совсем не волновала меня. Нарядившись под крестьянку, в платочке, завязанном под подбородком, в старенькой юбчонке и поношенных брезентовых туфлях, надетых на босу ногу, с небольшим узелком в руках направилась в Уречье, чтобы встретиться с одним из патриотов, работавшим в кузне молотобойцем.

Июль сорок первого года выдался жарким, и на полпути я изнемогла. Присела отдохнуть на обочине и не заметила, как уснула. Разбудили меня крики и стрельба, доносящиеся из деревни. Очевидно, гитлеровцы учинили там разбой. Местность открытая, надо скорей уходить, даже бежать, а сил нет. На моё счастье, проезжал мимо старик на телеге. С ним доехала до леса.

Было обидно, что в этот раз не встретилась с нужным человеком. Не сумела выполнить поручение обкома. Мы только начинали свою подпольную деятельность, опыта не накопили. Я получила лишь один совет: жить пока у лесника под видом его родственницы и налаживать связи с коммунистами района.

Налаживать связи… Будто не было их у меня прежде. Как секретарь Слуцкого райкома и член Минского обкома партии хорошо знала многих партийных работников и активистов. И меня знали. Но всё смешала, перепутала, разобщила война.

…Никогда не забыть тот воскресный день. В 4 часа 30 минут 22 июня мне позвонили из воинской части и попросили срочно прибыть в штаб. Там собрались командиры и политработники. Увидела и председателя нашего райисполкома Н.Т. Волкова. Сразу поняла: случилось что-то необычное. Командир части сообщил, что гитлеровская Германия напала на нашу страну. Затем, обращаясь ко мне и Волкову, сказал:

– Мы оставляем Слуцк, направляемся на границу для участия в боях. Кто знает, встретимся ли… Надо бороться и победить!

Встревоженные ушли мы из штаба. А в городе царила тишина. Участники намеченного на этот день воскресника ещё с рассветом выехали на мелиоративные работы. С ними отправились секретари райкома партии И.С. Кононович и Ф.Н. Сыркин. Я тоже поспешила на свой объект, расположенный па территории Ленинского сельсовета. Ещё издали увидела работающих людей. Слышались песни, смех. Только у меня сейчас было тяжело на сердце от того, что грозное слово «война» оборвёт начавшуюся песню. Всего в нескольких сотнях километров отсюда уже идут жестокие бои, льётся кровь советских людей.

Собрали работавших. Волнуясь, сообщила о том, что гитлеровская Германия напала на нашу страну. Эту страшную весть восприняли без паники, но заметила, что все как-то подтянулись. Колхозники молча разошлись по своим местам и ещё энергичнее стали работать.

В ночь с 22 на 23 июня Слуцк подвергся массированному налёту вражеской авиации. Начались пожары, появились первые человеческие жертвы. На второй день от взрывной волны сильно пострадало здание райкома партии. Мы упаковали партийное хозяйство и под надёжной охраной отправили его в лес. Из активистов создали группы вооружённой защиты деревень.

На пятый день войны начался обстрел Слуцка вражеской артиллерией. За полтора часа до его захвата немецко-фашистскими войсками мы оставили город и выехали в Старицкий лес. Здесь состоялось последнее заседание райкома партии, на котором решили вывезти всю партийную документацию в Могилев и сдать её в партархив. На рассвете тронулись в путь. Что же касается секретарей райкома партии И.С. Кононовича и Ф.Н. Сыркина, председателей райисполкома Н.Т. Волкова и горисполкома В.Я. Гузмана, членов райкома, многих активистов, то их призвали в армию.

После сдачи партийных документов в Могилёвский партархив секретарь ЦК Компартии Белоруссии П.З. Калинин направил меня до особого распоряжения в Кричев. Находилась там недолго. В начале июля группа работников во главе с В.И. Козловым, в которую вошла и я, по указанию ЦК КП(б)Б отправилась в тыл врага, образовав там Минский подпольный областной партийный комитет. Выполняя поручения В.И. Козлова, я побывала в партизанских отрядах В.Т. Меркуля и Г.П. Стешица. Основное ядро их составляли работники Старобинского районного партийного и советского аппаратов, депутаты местных Советов, колхозный актив.

На заседании подпольного обкома, которое состоялось на лесной поляне недалеко от деревни Сковшин Домановичского сельсовета, наметили план дальнейших действий, распределили обязанности между членами обкома. Мне поручили работать в Слуцком районе. Тогда же и порекомендовали временно поселиться в Листопадовском лесничестве, в семье связного отряда В.Т. Меркуля Сидора Максимовича Лобача.

Начала с того, что проводила беседы с населением, используя материалы, переданные по радио. Их записывал партизанский радист Иван Моисеевич Хомич. Чаще всего приходилось бывать в населённых пунктах Любанского, Старобинского, Гресского и в некоторых деревнях Слуцкого района.

В Слуцком районе я создала две подпольные парторганизации: одну в деревне Великая Слива, её возглавил бывший председатель колхоза имени Л.Б. Красина Гурленя; другую – в Штурмовой МТС во главе с бухгалтером МТС Сельверстовым. Основные задачи коммунистов заключались в разъяснении обстановки, в мобилизации масс на борьбу с оккупантами, в сборе оружия. Когда начались репрессии, многие активисты этих насаленных пунктов ушли в партизаны. Гурлене не удалось этого сделать. Его арестовали гитлеровцы.

В ноябре 1941 года оккупанты напали на базу отряда В.Т. Меркуля. В схватке с карателями погибли председатель колхоза, двадцатипятитысячник коммунист И. Бондаренко и совхозный агроном комсомолец И.Н. Хорсеев. Отряды В.Т. Меркуля и В.З. Коржа объединились для более активной борьбы с врагом. В первой половине ноября совместными усилиями они разгромили три полицейских участка в Старобинском районе. С этого времени я уже не ходила в одиночку для проведения политмассовой работы среди населения, а наравне со всеми партизанами участвовала в боевых операциях против врага. Трудности выпадали неимоверные. Приходилось и болота преодолевать, и днями обходиться без крошки хлеба. Целые части против нас бросали гитлеровцы. Мы были вынуждены перебазироваться в Любанский район.

В июле 1942 года В.И. Козлов отозвал меня для выполнения нового задания. Группу коммунистов во главе с И.Д. Варвашеней, в которую входили В.И. Заяц, И.К. Жижик, Л.П. Стефанюк и я, обком направил в Гресский район с целью развёртывания партизанского движения там, а также в Копыльском, Краснослободском, Узденском и Слуцком районах. Подбор людей в эту группу не был случайным. Накануне войны В.И. Заяц работал заведующим отделом Гресского РК КП(б)Б, И.К. Жижик – инструктором Копыльского РК КП(б)Б, я знала Слуцкий район. В наше распоряжение выделили пять партизан из отрядов А.И. Далидовича и Н.Н. Розова.

В августовскую ночь мы покинули Любанский район. Перешли вброд Орессу, а затем шоссейную дорогу Слуцк – Бобруйск. Так оказались в Гресском районе.

После тщательной разведки заходили в близлежащие населённые пункты, беседовали с местными жителями. Многие из них выражали желание пойти с нами. Постепенно наша группа выросла в партизанский отряд, командиром которого стал Л.П. Стефанюк, а комиссаром П.В. Качков. Отряду дали имя А.В. Суворова. По пути следования мы оставляли в населённых пунктах связных, организовывали засады на дорогах, минировали мосты и шоссейные дороги.

Через некоторое время наш отряд, в котором уже насчитывалось более 70 человек, вошёл в состав бригады имени К.Е. Ворошилова под командованием Ф.Ф. Капусты. И сразу пришлось принять бой с карателями у деревни Раевка. Партизаны уничтожили 68 гитлеровцев, 2 автомашины, вернули населению имущество, награбленное фашистами. Бригада захватила 50 винтовок, 6 пулемётов и миномёт. Были потери и у нас: 6 человек убитых и 9 раненых.

Вскоре И.К. Жижик был рекомендован комиссаром бригады имени К.Е. Ворошилова, а В.И. Заяц направлен с группой бойцов в Гресский район для создания новых партизанских отрядов. Тогда же Л.П. Стефанюка и С.И. Гуриновича закрепили за Слуцким районом. Я отвечала за налаживание партийной и комсомольской работы. Во всех отрядах бригады оформили парторганизации, несколько позже назначили помощников комиссаров по комсомольской работе, подобрали группы пропагандистов, которые проводили беседы с местным населением, вовлекали новых патриотов в ряды партизан. И к декабрю 1942 года в Копыльском, Гресском, Слуцком и Узденском районах уже действовали 7 партизанских отрядов. Таким образом, задача, поставленная Минским подпольным обкомом партии, была выполнена.

За каждым отрядом и первичной партийной организацией закреплялись населённые пункты для проведения там массово-политической работы. Активными пропагандистами зарекомендовали себя коммунисты Павел Степанович Логвиненко, Михаил Романович Кастрицкий, Пётр Григорьевич Мартысюк, Иван Макарович Волнистый, Михаил Григорьевич Янковский и другие.

В августе 1942 года Минский подпольный обком партии образовал межрайком КП(б)Б Слуцкой зоны в составе И.Д. Варвашени (секретаря), В.И. Зайца, И.К. Жижика, Н.А. Шестопалова и автора этих воспоминаний (членов межрайкома). Его задачи состояли в том, чтобы более оперативно руководить партийной работой и партизанской борьбой в группе районов. Обязанности среди членов межрайкома распределили так: мне поручили организационно-партийную работу, на В.И. Зайца возлагался контроль за боевыми действиями партизан, вопросами пропаганды занимался И.К. Жижик.

Под руководством межрайкома воспитательная работа как в партизанских отрядах, так и среди местного населения значительно оживилась. Мы выделили группу для приёма информации по радио и сбора местного материала. В неё вошли Константин Николаевич Клюйко, Константин Фёдорович Коршук и квалифицированная стенографистка Елена Григорьевна Леонович. Эта группа работала под непосредственным руководством секретаря межрайкома Ивана Денисовича Варвашени и обеспечивала агитаторов, политработников пропагандистскими материалами.

В декабре 1942 года партизаны отряда имени А.Я. Пархоменко ворвались в гитлеровский гарнизон в Красной Слободе и, воспользовавшись паникой в стане врага, захватили районную типографию, погрузили на сани кассы со шрифтом, бумагу и увезли в лес. Этим трофеям мы несказанно обрадовались. С 1 января 1943 года межрайком начал выпускать свою газету «Патриот Родины». Редактором утвердили К.Н. Клюйко, старого коммуниста, до войны работавшего вторым секретарём Брестского райкома партии. Тираж газеты доходил до 1000 экземпляров. Она распространялась не только в зоне деятельности межрайкома, но и засылалась в Минск, Несвиж, Барановичи, в другие населённые пункты.

Постоянной базы межрайком не имел. Мы все время, если так можно выразиться, находились в командировке: переходили из отряда в отряд, из одного района в другой, чтобы провести там какое-либо мероприятие, на месте решить назревший вопрос.

У меня сохранились записи тех дней о своей работе. Вот некоторые из них:

«21 марта 1943 года. Собрание комсомольцев 1-й роты отряда имени А.Я. Пархоменко. Слушали комсомольца Лагуна о ходе выполнения соцобязательств в предмайском боевом соревновании. Он руководит кружком по изучению ручного пулемёта. Выступали по вопросам политико-воспитательной работы во взводах и отделениях, о регулярном освещении хода соревнования в боевых листках.

24 марта 1943 года. Совещание парторгов по вопросу партийной работы в отрядах и политической работы среди населения.

27 марта 1943 года. Партсобрание во 2-й роте отряда имени Г.И. Котовского о ходе предмайского боевого соревнования».

Объем моей работы увеличился, когда в марте 1943 года я была утверждена членом Слуцкого подпольного райкома партии. Приходилось выполнять поручения обкома, межрайкома и райкома КП(б)Б.

Заседания межрайкома проходили в разных местах, в зависимости от расположения партизанских формирований. Размещались же они и в Раевском, и в Велешинском лесах Копыльского района, и в лесах Краснослободского, на границе Слуцкого и Гресского районов. На заседаниях межрайком решал различные вопросы жизни и боевой деятельности партизан и работы среди местного населения, но всегда важнейшим являлся вопрос усиления ударов по врагу. Так, запомнила заседание с участием коммунистов трёх партизанских отрядов в бригаде имени К.Е. Ворошилова. На нём обобщили опыт последних удачно проведённых боевых операций и проанализировали допущенные недостатки. Решение обязывало парторганизации мобилизовать свои усилия на повышение бдительности, усиление работы по вовлечению новых людей в отряды, подготовку предстоящих операций.

7 апреля 1943 года на заседании межрайкома присутствовали М.В. Зимянин, И.Д. Варвашеня, Н.А. Шестопалов, Ф.Ф. Капуста, С.И. Пармон и я. Тогда мы утвердили Краснослободский, Копыльский, Узденский и Гресский райкомы партии Минской области, а также секретарей Несвижского и Клецкого РК КП(б)Б Барановичской области.

Бывало, что заседания межрайкома или райкома партии прерывались вторжением карателей. Тогда мы вместе со всеми партизанами принимали участие в отражении нападения врага, а после боя, иной раз уже на новом месте, продолжали заседание. 25 мая 1943 года я присутствовала на заседании Краснослободского райкома партии. Слушали отчёт секретаря парторганизации отряда имени А.Я. Пархоменко И.М. Волнистого о выполнении первомайских обязательств коммунистами и комсомольцами. Вдруг объявили тревогу. В километре отсюда появилась вражеская разведка. На опушке леса неподалёку от деревни Рожан завязался бой с гитлеровцами. Под покровом ночи партизаны, в том числе и члены райкома партии, пробрались мимо вражеской засады на территорию Копыльского района, в Велешинский лес. Там продолжили заседание.

Подпольные райкомы партии систематически информировали межрайком о проделанной ими работе. Например, в одном из донесений секретаря Краснослободского подпольного РК КП(б)Б М.Р. Кастрицкого сообщалось, что за май проведены два партсобрания в отрядах: на одном подвели итоги выполнения месячных обязательств и утвердили план работы на июнь, а на другом рассмотрели ход изучения и реализации решений февральского (1943 года) пленума ЦК КП(б) Белоруссии. Состоялось также заседание райкома, на котором рассматривались результаты выполнения последних приказов Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина.

Находясь в глубоком тылу, мы не были одинокими. О нас заботились советский народ, Коммунистическая партия. Большую помощь оказывал Белорусский штаб партизанского движения. Периодически он поставлял оружие, главным образом автоматическое, боеприпасы, взрывчатку. Центральный Комитет Компартии Белоруссии регулярно присылал пропагандистские материалы. С каким нетерпением мы издали их. Газеты прочитывались от первой до последней строчки, переходили из рук в руки. Их материалы горячо обсуждались как в партизанских отрядах, так и в населённых пунктах.

Когда мы узнали о патриотическом почине колхозника Саратовской области Ферапонта Головатого, отдавшего свои личные сбережения в фонд обороны страны, наши агитаторы призвали население последовать его примеру. В зоне собрали и сдали на постройку самолёта «Партизан Слутчины» 128 тысяч рублей советскими деньгами и на сотни тысяч рублей облигаций Государственных займов, а также золотые вещи. Через некоторое время пришла телеграмма с благодарностью от Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина и сообщением о том, что на собранные средства будет построен самолёт.

«Правда» 9 августа 1943 года опубликовала «Обращение воинов-белорусов к партизанам и партизанкам, ко всему белорусскому народу». Когда доставили из Минского подпольного обкома партии этот номер газеты, устроили громкие читки. Обжигающие душу, западающие глубоко в сердце слова нельзя было читать без волнения.

С этим номером «Правды» мне довелось работать в деревне Старица Копыльского района. Когда зачитывали обращение, многие плакали. По фамилиям в подписях кое-кто узнавал своих родных и знакомых. В отрядах и населённых пунктах состоялись митинги и собрания. На них партизаны принимали обязательства ещё крепче бить врага, жители деревень заверяли, что будут оказывать всяческую помощь народным мстителям.

Росли наши ряды. В Дзержинском районе в августе 1943 года была создана новая, 200-я бригада имени К.К. Рокоссовского. В отряд имени Николая Островского 225-й бригады имени А.В. Суворова пришло 120 человек, а в отряд имени М.В. Фрунзе этой же бригады – 121 человек. За два месяца личный состав партизанских формирований зоны увеличился более чем на 2000 человек. Это сказалось на боевой деятельности. Участились диверсии на железных дорогах, больше стали проводить крупных операций.

В октябре 1943 года меня отозвали в Москву. Пришлось расстаться с боевыми друзьями, с партизанской жизнью. Снова собралась в путь. Путь этот был ясный – трудиться там, куда пошлёт партия Ленина.

 

Партийное подполье в Белоруссии (сборник) © Издательство «Беларусь», 1984