28.12.2012

Среди глуши болот Пинского Полесья в селе Оброво в1877 году у местного священника Свято-Крестовоздвиженской церкви Иоанна Шеметилло родился первый сын, которого назвали в крещении Николаем в честь Мирликийского Святителя, защитника православной веры и народа. Наверное, тогда ещё никто не знал, что святой покровитель поведёт новокрещённого путём трудным и тернистым, подобным своему. Что Промыслом Божьим сподобится принять крест епископского служения и в трудную годину стать защитником и исповедником, даже до крови, Святого Православия.

Семья, где только что родился младенец, в это время жила бедно. Приход совсем не богатый, состоящий из одного села, окружённого болотом, через которое пролегала единственная дорога, соединявшая сельчан с внешним миром. Место было столь уединённое, что здесь, по преданию, во время введения унии, на болотных островах с особыми колодцами укрывались православные крестьяне от преследований ксёндзов и панов. Храм в селе ветхий, перестроенный из униатского в 1800 году. Прихожане, местные крестьяне, бедные, но весьма набожные люди. Служить, невзирая на трудности, алтарю Господню в семье Шеметилло, как происходившей из рода потомственных священников, было делом привычным.

На следующий (1878) год после рождения сына, отца Иоанна перевели на новый, лучший, приход. Указом Епархиального Начальства он назначается к церкви Покрова Божьей Матери околицы Плотница Пинского уезда. Приход был большой, в него входило 9 деревень, имелось 6 приписных часовен. Здесь, на болотистых берегах полесских рек Припяти и Стыри и прошло детство Николая Шеметилло.

Он рос в большой семье. Тут у его отца родилось ещё три сына: в 1885 году Иаков, в 1887 году Феофан, 1891 году Григорий. Были у Николая и четыре сестры. Из них нам известна старшая София (родилась 14 мая 1875 года). Их жизненный путь слаживался обычно для детей приходского пастыря. Девочки выходили замуж за священников. Мальчики поступали в местное – Пинское Духовное Училище, а затем – в Минскую Духовную Семинарию (МинДС).

Можно с уверенностью сказать, что первым добрым примером для будущего святителя него был отец. Он неоднократно отмечался Епархиальным Начальством как ревностный пастырь. В его приходе был заведён певческий хорик, что было не частым явлением для сельского храма того времени. Обычно в лице одного псаломщика совмещался и чтец, и певец. Особую заботливость проявлял Иоанн Шеметилло в деле обучения своих прихожан грамоте в церковно-приходской школе. Проповедь в Свято-Покровском храме была слышна не только во время богослужения. По праздничным и воскресным дням беседы с паствой на нравственные и катехизические темы были для отца Иоанна делом обязательным. Это желание донести благовестие Христово до сердца каждого, проистекало из-за личной горячей любви и веры. Несомненно, что эти чувства передавались и сыну.

Видимо, первой ступенью постижения школьных знаний была для мальчика Николая церковно-приходская школа, где учительствовал его отец. В 9 лет (в 1886 году) он поступил в подготовительный класс Пинского Духовного Училища. Обучение в училищах такого рода длилось, не считая подготовительного, 4 года. Здесь изучали не только церковные, но и общественные дисциплины. В 1891 году Николай Шеметилло оканчивает училище и поступает в МинДС. Учась успешно, он завершает своё обучение по первому разряду в 1897 году. Таким образом, к 20 годам Николай имеет среднее образование, позволяющее ему быть служителем Христовым.

С 8 июля 1897 года он назначается на место псаломщика к церкви Святой Параскевы-Пятницы села Месятичи Пинского уезда, недалеко от места, где служил его отец. Около этого времени Николай вступает в брак. Имя его невесты нам не известно. 24 февраля 1899 года распоряжением Епархиального Начальства псаломщик Месятической церкви был определён на священническое место этого же прихода. Дьяконская хиротония была совершена 14 марта, а 21 марта иерейская. Можно думать, что находясь по месту служения близко к сыну, отец был для молодого священника лучшим образцом для подражания. 15 июля 1899 года Иоанн Шеметилло за усердное прохождение пастырского служения и доброе поведение епископом Минским и Туровским Симеоном награждается бархатной фиолетовой скуфьёй. В 1902–03 годах он отмечается архипастырским благословением, с занесением в формулярный служебный список, за особо усердное отношение к церковно-школьному делу. Любовь к знанию, к учительству передалась от отца к сыну. Так можно объяснить то, что с 1 июля 1901 года отец Николай назначается преподавателем Закона Божьего в женское Минское Духовное Училище. Одновременно он становится членом Кирилло-Мефодиевского Братства при Духовной Семинарии. Оно было основано по благословению епископа Минского и Туровского Варлаама в 1886 году и имело задачею помогать воспитанникам Семинарии в их материальных и духовных нуждах. Как священник кафедрального города, Николай Шеметилло, согласно утверждённому расписанию, по воскресным, праздничным и высокоторжественным дням проповедовал в главном городском Свято-Петро-Павловском соборе.

Господь постепенно подготавливал и вёл своего избранника к самому трудному подвигу – свидетельству за веру. Радость о рождении сына Бориса была омрачена неожиданной смертью матушки. Так в 23 года отец Николай становится вдовцом. 15 ноября 1903 года он, согласно поданному прошению, переводится к Свято-Духовой церкви села Белоуша, что на реке Горыни, снова близ околицы Плотницы, где прошло детство. Ныне можно только предполагать, что заставило перейти из губернского города на маленький приход. А 24 января отца Николая постигает новая утрата – умирает отец.

На новом месте Николай Шеметилло прослужил не долго. 26 сентября 1904 года он отчисляется от занимаемой должности и поступает в Московскую Духовную Академию. Известно, что отец Николай учился на одном курсе с Павлом Флоренским, впоследствии известным религиозным мыслителем. По воспоминаниям священника Бориса Устименко, правнука Николая Шеметилло, будущий владыка, отличаясь не малыми способностями, за время учёбы в Академии в совершенстве овладел несколькими иностранными языками, глубоко изучил древнееврейский, древнегреческий, латинский языки и мог свободно читать на них Библию. Окончив полный курс Академии со званием кандидата богословия, священник Николай Шеметилло Указом от 25 июля 1908 года назначается настоятелем Слуцкой Свято-Михайловской Островской церкви. Приход был значителен по своим размерам. К Островской церкви приписывались кладбищенский храм в честь великомученицы Варвары и храм в честь великомученика Георгия в селе Храново (сейчас Ветка), а так же 5 часовен в близлежащих деревнях.

Слуцк в то время представлял собой рядовой уездный город, насчитывавший к 1914 году 14 400 жителей, где около половины из них – евреи. С 1910 года он являлся кафедральным, однако слуцкие викарные владыки жили не здесь, а в Минске. Церквей в Слуцке было 10: Троицкая монастырская, Стефановская, домовая Иоанно-Богословская при Духовном Училище, Никольская соборная с приписной Ильинской, Воскресенская с приписной Рождественской, Георгиевская, Михайловская Островская с приписной Варваринской. В городе находились различные учебные заведения. В одном из них частном коммерческом училище священник Николай Шеметилло стал преподавать Закон Божий. Из учебных заведений принадлежащих духовному ведомству в городе насчитывались Духовное Училище и две церковно-приходские школы (при Троицком монастыре и на Острове, где священствовал отец Николай).

Трудясь на ниве Христовой в городе Слуцке, отец Николай Шеметилло показал себя деятельным, живо интересующимся церковной жизнью пастырем. С 5 по 10 августа на Слутчине работал Минский Церковный Историко-Археологический Комитет. Его членами А.К.Снитко и Д.В.Скрынченко были посещены Поцейки, Копыль, Романово и Слуцк. Участники экспедиции отмечали, что «только благодаря радушию и содействию архимандрита Федота, отца Михаила, Фёдора Вечерко и Николая Шеметилло, удалось в короткое время, которым располагали, ознакомится с вышеупомянутыми церквями (Рождественской, Георгиевской, Воскресенской и Михайловской – прим. авт.) и Тройчанским монастырём». Отцом Николаем в музей Археологического Комитета были пожертвованы старинный типикон, кусок слуцкой ткани и для описания синодик 1684 года из Варваринской приписной церкви. В это время в городе действовало Преображенское братство во имя Святого Животворящего Креста. Когда в 1905 году был издан закон о свободе вероисповедания, Православная Церковь, тем не менее, оставалась государственной. Зависимость от неповоротливого государственно-бюрократического механизма ставила её в несвободное, ущемлённое положение. Это особенно чувствовалось в Белоруссии. Исходя из этого, братства, в том числе и Слуцкое, активизировали свою работу по защите Церкви и поддержанию православного духа среди населения. Принимал участие в этом деле и Николай Шеметилло. От имени братства проповедовал в Слуцком соборе, некоторое время исполнял обязанности секретаря.

В 1911 году постановлением Епархиального Начальства от 30 марта – 5 апреля священник Николай Шеметилло за усердное прохождение пастырского служения получил в награду набедренник. Затем последовали другие: камилавка, наперсный крест. Вскоре он был возведён в сан протоиерея. В 1914 году протоиерей Николай Шеметилло назначается настоятелем Свято-Николаевского собора и одновременно приступает к исполнению обязанностей председателя Слуцкого отделения Епархиального Училищного Совета, который ведал состоянием духовного образования в Слуцком уезде.

В июле 1914 года началась первая мировая война. В 1915 году в связи с наступлением германской армии и захватом ею Польши и Западной Белоруссии Слуцкий уезд стал прифронтовым. Линия фронта установилась на западной границе уезда, за Ляховичами. А вскоре Слутчина была ввергнута в горнило революции и неразбериху гражданской войны.

Почти сразу после утверждения Советской власти в Слуцке, в феврале 1918 года город был занят белопольскими войсками Юзефа Довбар-Мусницкого. С февраля по декабрь того же года Слутчина находилась под властью кайзеровской Германии. Установившаяся после этого Советская власть вновь была упразднена в связи с оккупацией Слуцка польскими войсками, длившейся с 10 августа 1919 года по 15 июля 1920 года. Из пропагандистских целей бело-польские захватчики предоставили ограниченную возможность существования национально-общественных и религиозных организаций. Тогда же, в 1920 году в Слуцке проходили курсы белорусоведения. На выпуске курсов отец Николай Шеметилло отслужил молебен и говорил проповедь на белорусском языке, в которой отмечал: «Кожны народ джяржыцца трыма рэчамі – зямлёю, на каторай жыве, моваю, катораю гамоніць, і вераю, што дастаў ён ад продкаў сваіх. Гісторыя беларускага народу прайшла ў барацьбе за тры гэтыя рэчы, і беларускі народ захаваў усе гэтыя сьвятыя для яго рэчы. Мы ж павінны іх захаваць і перадаць непашкоджанымі новым пакаленьням». Слутчане, особенно крестьяне, которые хорошо помнили хозяйничанье польско-католических панов до революции, объединились в партизанские отряды для борьбы с оккупантами. В это время действовало в подполье и Слуцкое Преображенское братство. В рапорте польского оккупационного ведомства пропаганды отмечалось, что «Слутчина является непоколебимым рассадником православия, здесь заложено наибольшее количество церковно-приходских школ, здесь идеалы Сусаниных, Мининых и Пожарских глубоко пустили корни». Несомненно, что в этом была заслуга и отца Николая Шеметилло, как руководителя здесь школьно-церковного образования. Противодействуя партизанской деятельности, поляки производили аресты, посылали в деревни карательные отряды. Отец Николай, являясь священником при Слуцкой тюрьме, исповедывал приговорённых к расстрелу повстанцев. Он был тем, кто укреплял христианским словом, напутствовал перед смертью 14 партизан – героев Слутчины, в память которых в городе названа улица. 15 июля 1920 года поляки, отступая под натиском партизан и Красной Армии, подожгли городские мосты и общественные здания. От этого воспламенилась и Георгиевская церковь, сгорело почти всё церковное имущество, удалось спасти лишь некоторую часть. Слуцк вновь оказался во власти захватчиков с октября по ноябрь 1920 года, а сразу после отступления здесь вспыхнуло антибольшевистское восстание стрельцов Слуцкой бригады БНР. Оно было подавлено в декабре 1920 года, и после этого Советская власть установилась в городе прочно.

Перенеся все коллизии военной смуты, протоиерей Николай Шеметилло продолжал жить в Слуцке по Соборному переулку, дом № 3. Жил просто, держа небольшое хозяйство – корову и пару свиней. В это время с ним находилась его двоюродная сестра Фёдора Пранько и сын Борис, которого она воспитала. Сын в 20-е годы служил псаломщиком в одной из слуцких церквей.

В 1923 году вдовый протоиерей Николай Шеметилло посвящается в епископы на Слуцкую викарную, то есть зависимую от Минска, кафедру. Хиротонию возглавлял митрополит Мелхисидек (Паевский), познакомившийся с отцом Николаем ещё в 1919 году, когда посещал Слуцк. Новый епископ был любим священниками и мирянами, твёрдо стоял на позиции Православия. Новая власть, как известно, не приветствовала всякого рода вероисповедания, но на первых этапах своего становления предложила РПЦ альтернативу, предусматривающую «союзнические» отношения со своими контролирующими органами. Мнения священнослужителей разделились, что привело к расколу РПЦ на сторонников независимой от существующей власти церкви, т.н. «тихоновцев» и священнослужителей, согласных с этой властью сотрудничать, т.н. «обновленцев».

К сожалению, новым властям удалось посеять смуту и раскол в Слуцкой епархии. В 1926 году сторонниками «обновлённой Церкви» они нашли здесь монахов Троицкого монастыря: игумена Савватия (Василия Зосимовича, уроженца местечка Погост Старобинского райна), а так же большинство других из малограмотной братии и некоторых из приходских священников. С целью как-то воспрепятствовать грядущему беззаконию, по инициативе священника Василия Павлюкевича из Свято-Михайловской церкви, на квартире епископа Николая (Шеметилло) было созвано собрание духовенства Слуцка, на которое были приглашены монашествующие из Свято-Троицкого монастыря. Монахи не вняли увещеваниям своих собратьев, не отреклись от намерения принять обновленчество. На этом собрание и окончилось.

Чтобы устранить препятствия к церковному расколу, ГПУ арестовало 20 августа 1926 года протоиереев Михаила Лукашевича, особенно остро выступавшего против обновленцев, и Василия Павлюкевича, а 21 августа епископа Николая (Шеметилло). При обыске у владыки было найдено стихотворение, приписываемое Сергею Есенину, «Ответ на евангелие Демьяна Бедного». Это дало повод обвинить его в хранении и распространении стихотворения антисоветского содержания.

Когда раскол состоялся, постановлением уполномоченного Слуцкого окротдела ГПУ епископа Николая (Шеметилло) освобождают под подписку о невыезде. Около того же времени, что и владыка Николай, были отпущены на свободу священники Василий Павлюкевич и Михаил Лукашевич. Окончательно дело в отношении владыки Николая было закрыто и подписка о невыезде аннулирована лишь 28 июня 1927 года за недоказанностью обвинения по 125 статье УК. После своего освобождения владыка Николай переселился на другую квартиру. Теперь он снимал две комнаты у семьи Савановичей по Крестьянскому (Воскресенскому) переулку, дом № 5. Живя сам в это время очень бедно, владыка тем не менее отличался своей щедростью: нуждающимся он помогал с последнего, чем мог. Усиливая раскол церкви, 24 октября 1927 года обновленцы «посвятили» малообразованного Савватия (Зосимовича) в «епископы». Большинство Слуцкого клира показало себя на высоте своего служения. Заботясь о спасении своей паствы, священники безбоязненно выступали против поддерживаемой властями обновленческой церкви. Только считанные приходы подчинились новопоставленному обновленческому архиерею. За ним последовали церкви в Завшицах, Большом Журове, Брянчицах. Ещё раньше к обновленцам примкнули приходские общины в Киевичах, Уручье (ненадолго) и Пуховичах. За неоднократное противодействие обновленцам были арестованы: в первой половине марта 1927 года – протоиерей Михаил Лукашевич (его переправили из Слуцкой тюрьмы в Минск и выслали на три года в город Гадяч Полтавского округа) и 1 июля настоятель Свято-Воскресенской церкви Слуцка протоиерей Александр Хвалебнов (приговором от 7 октября выслан в Мариинские лагеря).

В июне 1927 года владыка Николай тяжело заболел. Твёрдый в вере, деятельный архипастырь, прилагавший все усилия для спасения своей паствы, был лишён возможности влиять на ход церковной жизни. С ним случился инсульт, левая половина тела его была парализована, он не слышал и не говорил. Лишь к сентябрю-ноябрю состояние здоровья немного улучшилось – понемногу стал говорить и слышать, но от сильного шума в голове не различал чужой речи. Профессор Кроль, пользовавший владыку, советовал полечиться электричеством в своей клинике, однако средства не позволяли этого сделать. В сентябре 1927 года в Слуцк должны были съехатся обновленческие лжеепископы. Когда узнал об этом епископ Николай, то он, плохо говорящий и слышащий, включился в церковную жизнь, начал совершать торжественные богослужения, чтобы никто не мог расхитить его словесных овец.

На заседании Секретариата ЦК КП(б)Б 26 ноября 1932 года в докладе «О проведении антиколядной компании» отмечалось: «Результаты борьбы за выполнение текущих хозяйственно-политических задач (особенно заготовки хлеба и картофеля в деревне) со всей выразительностью показывают на оживление в ряде мест работы контрреволюционных элементов, которые часто выступают под религиозным прикрытием... ЦК констатирует полный распад Союза воинствующих безбожников в целом ряде районов, особенно в деревне». Среди перечислявшихся на заседании районов, где требовалась усиленная помощь в антирелигиозной пропаганде, указывался и Слуцкий.
В конце 1932 года новая волна репрессий духовенства и мирян захлестнула Слутчину. Среди арестованных был родной брат слуцкого епископа – протоиерей Старобинской церкви Феофан Шеметилло. Власти не оставляли в покое и владыку Николая. В ночь на 8 декабря ГПУ в его доме делало обыск. В конце зимы – весной 1933 года власти, опасаясь объединения различных церковных течений, что шло в разрез с планом полного обезбоживания СССР к 1937 году, произвели массовые аресты клириков и мирян по всей Белоруссии. Верующим предъявлялось нелепое обвинение в «непосредственном свержении Советской власти путём восстания, приурочивая таковое к моменту иностранной интервеции». Так возникло следственное дело «Иезуит».

Если первые аресты на Слутчине начались ещё в конце февраля, то закончились они во второй половине мая. Возглавление слуцкого филиала приписывалось епископу Николаю (Шеметилло). Его арестовали 14 марта, когда и большинство клириков города Слуцка. Владыку допрашивали два раза. По воспоминаниям, записанным Л.Лукьянцевой, епископа Николая водили на допросы под вечер. Путь шёл из Слуцкой тюрьмы, что находилась на углу улицы Монахова в здание ГПУ, где теперь гостиница. Проходя мимо своего Собора, он всегда опускался на колени и, глядя на него, молился, но конвойные поднимали владыку прикладами ружей. Допросы вёл уполномоченный Слуцкого ОГПУ Маркевич.

Во второй раз епископа Николая допрашивали 10 мая. Так как следствие считало, что обработка и вербовка членов организации проходила «под видом устраиваемых чашки чая и выпивок сборища антисоветского элемента», то уполномоченный Маркевич «выяснял», когда Николай Шеметилло встречался в таких ситуациях с теми, кого уже арестовали, и что ему о них известно. Владыка отвечал осторожно, никого не оговорив. Контрреволюционную агитацию епископа Николая должны были подтверждать доносы и свидетельские показания. Говорил ли владыка именно так, как это записано в «свидетельствах» его личного дела? Приведём эти строки, так как они точно отражают дух той эпохи, дух мужества, понуждавший одних нести истину Христову, не смотря ни на что, и дух страха, вынуждавший других лжесвидетельствовать. Из церковной проповеди: «...Время теперь настало тяжёлое, много стало неверия, есть только страна безбожников. Скоро должна быть перемена, и мы должны сейчас молится Богу больше, чем когда-либо». Из проповеди 19 января 1933 года: «Я крестил много народу, но многие остались некрещёные, отшатнувшиеся от всего и сделавшиеся антихристами. Вы, верующие, не слушайте, кто вас будет соблазнять. Это дух не чистый, который теперь ходит в народе, это значит Советская власть». И ещё: «Советская власть сейчас забирает хлеб, раскулачивает, в результате народ довели до голода. Довели его до белого каления, от чего он должен сам выступить, ибо так терпеть дальше не возможно». В протоколе допроса сохранилось удивительное свидетельство исповеднического мужества и пророческого ведения Слуцкого святителя. «Хотя царя и кулака нет, но попов Советская власть никогда не уничтожит, ибо если одних она арестует, то снизу, из массы, будут вырастать новые лица духовного звания. Сама жизнь настоящего периода характерна какой-то стихией, везде народ грабят, возрастает преступность, но придёт время, что Советская власть обратится за помощью для религиозно-нравственного воспитания к духовенству. Никакое оружие всего этого не уничтожит. В чём и расписываюсь».

В середине мая епископа Николая, протоиерея Геннадия Захаревича, которому приписывалось участие в руководящем ядре церковно-повстанческой организации, епископа-обновленца Савватия и иеромонаха-обновленца Антония (Адамовича) в одном «воронке» перевезли в Минск. Здесь 7 июня следственное дело с агентурным названием «Иезуит» было передано на рассмотрение судебной тройки. Епископа Николая приговорили к 8 годам исправительного трудового лагеря, считая срок с 16 марта 1933 года. Но в концлагерь владыка не был отправлен. В его следственном деле находится следующий документ: «Справка. Дана в том, что Шеметилло Николай находился на лечении в 3-й Гор. Сов. больнице с 19 июня 1933 года и умер 23 июня 1933 года. Диагноз: сыпной тиф. История болезни № 1249». Однако существует другая версия кончины Слуцкого архиерея, основанная на свидетельствах очевидцев, которую мы передаём со слов Л.Лукьянцевой (урождённой Сацук).

Очевидцем расстрела партии заключённых оказался железнодорожник, бывший житель города Слуцка. Идя ранним утром со смены домой через лесок на окраине Минска, он услышал ружейную стрельбу. Спрятавшись в кустарник, стал наблюдать. Среди заключённых, которых расстреливали над выкопанным рвом, он узнал в чёрной рясе Слуцкого владыку Николая. Назавтра, ночью, он с другом вырыл тело святителя и отвёз на лошади домой. Здесь его облачили в архиерейские одежды, которые можно было найти у верующих, прятавших у себя церковные вещи при разрушении храмов. Следующей ночью гроб с телом отвезли на бывшее минское протестантское кладбище, где и предали его земле. Свидетелем этого был кладбищенский сторож. В 1935 году хористка Николаевского собора Сацук Анна Иларионовна ездила на могилу свёкра, который был похоронен на этом кладбище. Стоя на коленях у могилы, молясь, она пела. К ней подошёл сторож, стал расспрашивать её, кто она и откуда, и решил доверить тайну смерти епископа Николая. Позже на могиле был поставлен высокий железный крест без всякой надписи. В 70-е годы это кладбище около улицы Петра Куприянова превратили в сквер, и место упокоения святителя стало неизвестным.

После арестов в городе Слуцке все церкви были закрыты, а Свято-Николаевский собор разрушили. Из 79 лиц, арестованных по делу «Иезуит», почти половина – 35 человек – была со Слутчины.

В 1933 году так же производились аресты не связанные с делом «Иезуит». В 1935–37-й годы ещё закрывались те немногие, остававшиеся действующими, храмы и арестовывались служившие в них пастыри.

Так, казалось бы, умерла на Слуцкой земле Церковь, но орошённая кровью мучеников, она не могла не воскреснуть. «Создам Церковь Мою и врата ада не одолеют её» (Мф. 16; 18).

При написании статьи были использованы дореволюционные номера Минских епархиальных ведомостей, материалы Национального исторического архива Беларуси, Национального архива Республики Беларусь, Слуцкого краеведческого музея. Также следующие публикации:
Слуцкі збройны чын 1920 г. у дакумэнтах і ўспамінах. - Мінск: Медысонт. – 2006;
Священник Фёдор Кривонос. Синодик за Веру и Церковь Христову пострадавших в Минской епархии (1918–1951). - Киевец: Свято-Троицкая церковь. – 1996;
Священник Фёдор Кривонос. Владыка Николай Шеметилло. Последний Слуцкий епископ // Минские епархиальные ведомости. - 1998. - № 1.



 

Иерей Александр Шкляревский, кандидат богословия